Ребус

Внутри Дитра особенно сильно закопошилась тень. Кот попятился и спрятался за статуей у бассейна. Тень ненавидела самого себя, всемирно бессильного, пустого оратора, погрязшего в телесной власти над такими же телесными тварями.

– Гражданин, ваши глаза! – воскликнул Ребус, и Дитр отскочил, отвернувшись от него и закрывая лицо руками. – Что с вами? Мне показалось…

Дитр подошёл к бассейну и уперся кистями в мраморный бортик. Из воды на него смотрело обожженное лицо. Водосвинка издала испуганный стрекот и выпрыгнула из бассейна, убежав туда, где сейчас прятался кот.

– Ерунда, я просто утомился с дороги, – пробормотал Дитр, боясь обернуться к нему пустыми провалами своих одержимых глаз.

– Понимаю, – мягко промолвил Народный представитель. – Общество Эронна кого угодно сведет с ума. Я попрошу выделить вам комнату в одном из домов посольской группы, чтобы вы смогли поспать. Мне тоже завтра на демонстрацию, предстоит долгий инструктаж от глашатая.

– Спасибо, – сипло ответил Дитр, поднимая лицо на статую у фонтана, за которой, прижавшись друг к другу, дрожали от страха хищный кот и гигантский грызун.

* * *

Ребус решил выступать на Центральной площади Административного Циркуляра. Префектура своего согласия на это не давала, но они определенно не знали, что делать. Конфедератская полиция неорганизованно скопилась у входов в административные здания, кое-где были видны даже военные, но стояли они не строем, а расслабленными группами, подчас даже без офицеров. На площади и на чиновничьих радиусах толпились люди с голубыми ленточками и без.

Там, где обычно ставили виселицу, водрузили помост. Около него стояли какие-то громоздкие вещи, укрытые тканью, у них дежурили гралейские силовики. Глашатай строго наблюдала за подопечным с самого первого ряда, рядом пристроился Дитр. Из окон административных зданий высунулись любопытные чиновничьи лица.

Ребус расхаживал по помосту и вещал свои обычные речи, жестикулируя и периодически вскидывая к небу кулак. Люди на площади восторженно кричали и всякий раз повторяли за ним кулачный салют.

– …и поцелую каждую женщину, едва звезда свободы воссияет над прогрессивным миром будущего!

– Поцелуйте меня прямо сейчас, великий гражданин! – завопила из толпы какая-то обрюзгшая девица.

Ребус спрыгнул с помоста и подлетел к кричащей женщине. Схватив ее за плечи, он впился своим красным ртом в ее губы. Дамы вокруг завизжали. Отлипнув от нее, Ребус низко поклонился, сделав выпад ногой, обутой в мягкий сапог. Грациозным вихрем плащ-кафтана он развернулся и вспорхнул обратно на помост. Как ни в чем не бывало оратор продолжил свою речь, а дама стояла как громом пораженная, ощупывая свой рот и подбородок.

Ребус обещал свободу здесь и сегодня. Он любит граждан Конфедерации, он родился в Конфедерации, хоть и гралеец по происхождению. Он всегда чувствовал в согражданах это стремление к протесту, нежелание жить под гнетом бюрократов.

– Прошлое сгорит, – кричал Ребус, – новое воссияет!

– Воссияет! – вторил ему лес вскинутых кулаков.

Ребус выставил пятерню, призывая к молчанию.

– Сограждане! Могу ли я вас так называть? – Толпа в ответ утвердительно загудела. – Мои сограждане! Я привез вам подарок, который мы готовили с лучшими инженерами из Гога. Я привез вам… – он сделал жест парням в беретах, – это!

Мужчины, стоявшие у помоста, одновременно сорвали ткань, и Дитр увидел странные конструкции на колесах. Наверху у конструкций было что-то вроде барабана от огромного револьвера. Ребус вдруг громко свистнул, и под давлением организованных серых беретов толпа внезапно расступилась, образовав широкий простор перед зданием Префектуры, на которое были направлены орудия. Серые береты толкнули повозки и откатили орудия подальше от помоста в направлении Префектуры.

Ребус вскинул вверх кулак и начал потрясать им при каждом своем слове, пока бойцы невозмутимо прицеливались в окна, из которых одно за другим исчезали лица чиновников.

– Пусть! – заорал он. – Прошлое! Сгорит! – и он, разжав кулак, опустил руку, одновременно делая знак бойцам.

Дитр уже знал, что сейчас произойдет, но его тело в кои-то веки оказалось медленнее разума, и он не успел зажать уши, прежде чем грянул оглушительный стрекот. Люди в беретах крутили стволы на орудиях, а на булыжник с потрясающей скоростью сыпались гильзы. Когда патроны закончились, Ребус снова что-то заорал, и из толпы в Префектуру ринулись десятки его людей. Он и сам выхватил пистолет и в приступе самолюбования палил из него в воздух.

Дитр упал на землю, забыв, что рискует быть затоптанным, и забыв даже про гнилую тень внутри себя. Но тень не забыла ничего.