Ребус

– Они от грязи, ясно тебе?! – фыркнул мужчина. – По-твоему, тряпка возьмет грязь? А ножи очень даже…

– Почему бы тебе не оставить ножи здесь, приятель? – ухмыльнулся Скорпион.

– Я уже оставил однажды, – фыркнул тип, снимая кафтан. – Так он быстро очутился в заднице у какого-то хлыща из Акка, который поцапался с другим таким же…

– Не ворчи, Веллог, – проворковала любовница Скорпиона. – Тут нам наконец-то привели девушку для гримерки, смотри! – она ткнула пальцем в Лирну.

Веллог, который заметил наконец Лирну, оглядел ее своим придирчивым взглядом любителя отдирать грязь ножами.

– Алкоголь?

– Нет, – тихо ответила Лирна.

– Дурман? Бодрящая настойка? Шлюхи? Блудники? Паскудный характер? Лень?

Лирна каждый раз отрицательно дергала головой.

– Она в положении, Веллог, – сообщила девушка.

– О, у нас будет маленький! – восторженно воскликнула другая, переобуваясь из уличных ботинок в позолоченные туфли на одном из дальних пуфиков.

– Да, будет вам всем игрушка, – буркнул Веллог. – Кто ж тебя надул так, а? Этот, что ли? – он дернул подбородком в сторону Дитра.

– Нет, не он. Гралеец, – коротко ответила Лирна.

– Красивый хоть? – поинтересовался Скорпион.

– Не помню. Было темно и он был связан.

Скорпион и девушки расхохотались, Дитр тоже изобразил улыбку. Даже Веллог чуть оттаял, хотя, вероятно, он просто одобрял женщин, которые выбирают гралейцев.

– Я ж говорю, она интересная, – девушка подлетела к Лирне и схватила ее за плечи унизанными браслетами руками. – Я Нарла, кстати.

Дитр внимательно изучил ее контракт и осмотрел жилье, которое полагалось помощнице в гримерке. Администрировал игорный дом Веллог – слишком противный даже для гралейца, зато весьма порядочный, и именно поэтому Скорпион до сих пор его не пристрелил. Двух предыдущих пришлось уволить из телесного, потому что один воровал, а другой обижал девушек, сообщил Скорпион. А Веллог лишь притворяется паршивцем, у него, конечно, пунктик на грязь, которой нет, но кто нынче не подвержен влиянию всемирной нелепости? Вокруг одни упадочники, а Веллог всего лишь гралейский зануда.

Дитр распрощался с обитателями игорного дома и в последнюю очередь остановился около Лирны, заметив, что она больше не кажется такой запуганной и даже стала чуть менее подавленной.

– Надеюсь, у вас все будет хорошо, – пожелал ей Дитр. – Я вернусь к вам – через несколько лет.

– Зачем вы мне помогаете? – спросила она. – Какое вам до меня дело?

– У меня свои мотивы, – ответил Дитр.

– Я смогу вас когда-нибудь отблагодарить? – Лирна сжала его руку и широко распахнула посиневшие от надежды глаза.

– О да, сможете, – Дитр грустно улыбнулся. – Вы окажете мне большую услугу, если вырастите своего ребенка порядочным человеком.

– Надеюсь, он будет красивым, – бесцветно промолвила молодая женщина.

– Не сомневайтесь, будет. Как звездное небо.

* * *

Вернув свой пистолет у Скорпионова телохранителя, Дитр сошел с маленькой площади к радиусу, чтобы через сорок лет вернуться в бесшумное по меркам Циркуляра Артистов место. Под цветущим и крепко пахнущим деревом он провалился в плотное безвременье, когда тень взбунтовалась. Небытие вокруг сущности Дитра полыхало пустынным пламенем, а на его голову сыпались песок и человеческие кости.

Он видел Ребуса, который скинул всю одежду перед гробницей из крепкого кружевного камня, едва заметив обгоревшие останки неудачливых гостей древних руин. Он видел, как Ребус входил в пламя, широко раскинув длинные жилистые руки, а огненные сполохи, что вырвались из каждой поры ирмитского камня, лизали его кожу, но не могли пробиться к мясу. Черные волосы его загорелись, кожа покрылась волдырями, но Ребус не умирал, а, напротив, впитывал в себя пустынное пламя, неистово хохоча впервые за свою странную жизнь.

Дитр закрыл бы уши, если бы они у него были, потому что не хотел он слышать, как смеется всемирно больной человек, сгорающий заживо. Дитр тонул в песке, он становился костями, которые грызут демоны. Дитр тонул в собственном ужасе.

«Главная цель – она же оружие террориста – ваш страх, – говорила преподаватель курса репутационистики. – Никогда не бойтесь диких псин, террористов и иных паскудных тварей. Отвечайте им смехом и ненавистью. Ваш страх – их победа».

– А я ж тебя уничтожу, Парцес, я тебя уже уничтожил, смотри, – Ребус обвел обгоревшей рукой пустую площадь. – Нет ничего, Парцес, ничего не осталось для тебя, лишь пустота. Хочешь, я взорву это все? Хочешь, мы вместе это взорвем?

– Это я тебя уничтожил, – прошипел сквозь сжатые от всемирной боли Дитр. – Один раз и второй тоже. И в третий раз уничтожу, если будешь мразью.