Речи бунтовщика

Таково происхожденіе парламентовъ. Но, замтьте это, права этихъ представительныхъ органовъ, также какъ и королевская власть, были очень ограничены. Къ нимъ обращались только за денежной помощью для войны, да и эта помощь, вотированная делегатами, должна была быть ратификована городомъ. Во внутреннее управленіе Коммунъ король не вмшивался. — „Такой-то городъ готовъ дать такую то субсидію, чтобъ предотвратить нашествіе. Онъ согласенъ принять вашъ гарнизонъ для укрпленія стнъ и отраженія врага”, — вотъ какіе мандаты давались въ то время представителямъ. Сравните это съ тми неограниченными полномочіями, охватывающими вс вопросы жизни, которыя мы даемъ теперь нашимъ депутатамъ!

Но ошибка была допущена, и послдствія ея стали неизбжны. Королевская власть, развившаяся благодаря борьб между бдными и богатыми, утвердилась подъ знаменемъ національной защиты. Представители Коммунъ, видя, какъ королевскій дворъ безразсудно расточаетъ ихъ субсидіи, ршили положить этому конецъ. Они попытались ограничить королевскую власть и взять въ свои руки управленіе національной кассой. Въ Англіи имъ это удалось, благодаря поддержк аристократіи. Во Франціи, посл разгрома Пуатье, они были близки къ завоеванію этихъ правъ; но Парижъ, возставшій подъ вліяніемъ Этьена Марселя, и Жакерія должны были уступить натиску королевской власти, которая почерпнула въ этой побд новыя силы.

Съ тхъ поръ все способствуетъ централизаціи власти въ рукахъ короля. Субсидіи обращаются въ налоги, и буржуазія спшитъ предоставить къ услугамъ короля свои администраторскія способности. Упадокъ коммунъ, подчиняющихся одна за другой власти короля; безсиліе крестьянъ, доведенныхъ до рабства, — если не личнаго, то экономическаго; теорія римскаго права, извлеченная изъ архивовъ юристами, непрерывныя войны, — все способствуетъ утвержденію королевской власти. Короли начинаютъ вмшиваться во вс проявленія жизни своихъ подданныхъ, и дло доходитъ до того, что Людовикъ XIV ршается сказать: „Государство — это я!”

Посл того короли подчиняются вліянію своихъ куртизанокъ, и ихъ авторитетъ сильно падаетъ; Людовикъ XVI въ начал своего царствованія стремится поднять его либеральными мрами, но скоро онъ падаетъ жертвой своихъ проступковъ.

Великая Революція стала возможной только благодаря дезорганизаціи центральной власти, проявлявшей въ теченіе четырехъ лтъ полное свое безсиліе и сведенной на роль машины, записывающей факты, уже совершившіеся. Возстаніе городовъ и деревень, отказавшихся повиноваться и платить налоги, окончательно вырвало власть изъ рукъ правительства.

Буржуазія не могла примириться съ такимъ положеніемъ вещей.

Она прекрасно знала, что народъ, уничтоживъ привилегіи аристократіи, не захочетъ признать привилегій городской и деревенской буржуазіи. Она ршила взять въ свои руки власть надъ нимъ, и это ей удалось. Съ этой цлью она стала апостоломъ представительнаго правительства и въ продолженіи четырехъ лтъ съ присущими ей организаторскими способностями и энергіей работала надъ проведеніемъ въ жизнь этой идеи. Ея идеалъ совпадалъ съ идеаломъ Этьена Марселя; онъ состоялъ въ томъ, чтобъ король, облеченный въ теоріи неограниченной властью, на дл былъ лишенъ всякой власти парламентомъ, состоящимъ конечно, изъ представителей буржуазіи. Всемогущество буржуазіи, осуществленное парламентомъ, подъ прикрытіемъ королевской власти, — вотъ ея цль. Народъ заставилъ буржуазію принять республику, но она была противъ нея и поспшила положить ей конецъ.

Уничтоженіе центральнаго правительства, децентрализація и раздробленіе власти предоставили бы народу ршеніе всхъ длъ страны и привели бы къ настоящей народной революціи. Вотъ почему буржуазія стремилась усилить центральное правительство, облечь его властью, о которой король и не смлъ мечтать, подчинить ему всю Францію, — и потомъ захватить все въ свои руки при помощи Національнаго Собранія.

Этотъ идеалъ якобинцевъ остался до сихъ поръ идеаломъ всей буржуазіи, представительное же правительство служитъ ей орудіемъ для борьбы.

Но можетъ ли этотъ идеалъ бытъ нашимъ идеаломъ? Могутъ ли соціалисты мечтать о новой буржуазной революціи? Могутъ ли они стремиться усилить центральное правительство, предоставляя ему экономическое господство; передадутъ ли они управленіе всми длами, политическими, экономическими и соціальными представительному правительству? Долженъ ли этотъ компромиссъ между королевской властью и буржуазіей стать идеаломъ соціалистовъ?

Конечно, нтъ!

Новой экономической фаз соотвтствуетъ новая политическая фаза. Глубокій переворотъ, о которомъ мечтаютъ соціалисты, не совмстимъ съ политическими формами прошлаго. Новое общество, основанное на полномъ равенств всхъ условій, на коллективномъ владніи орудіями труда, не суметъ приспособиться къ представительному режиму, какими бы преобразованіями ни пытались оживить этотъ трупъ.