Речи о религии к образованным людям, ее презирающим. Монологи (сборник)

1) Это выражение, по-видимому, противоречит словам Христа, который сказал своим ученикам: не вы Меня избрали, но Я избрал вас. Однако, это противоречие все же лишь кажущееся. Ведь и Христос в другом случае спросил своих учеников, не хотят ли и они уйти от Него, как это сделали другие, и тем признает, что пребывание с Ним есть свободное деяние; а ведь только последнее я здесь и утверждаю. И можно даже сказать, что в их выражении непоколебимой верности Ему содержится мысль, что они как бы снова избирают Его своим учителем, с более ясным чувством и зрелым суждением, чем когда они впервые примкнули к Нему. Было бы также неправильно толковать вышеприведенные слова Христа так, что Ему были особенно важны те или иные отдельные лица; это имело бы партикуляристический смысл, которого я не мог бы защищать. Здесь подразумевается не то, что в Нем и в них одинаково первичное божественное вдохновение основало царство Божие, причем они избрали Его, как сильнейшую и глубочайшую личность, своим представителем, подобно тому, как позднее они избрали Петра; такого рода отношение можно справедливо признать в применении к более подчиненным религиозным движениям, например, реформе церкви; здесь разумеется, наоборот, что вдохновение было лишь у Него одного, у них же – лишь восприимчивость к этому вдохновению. Таким образом, сказанное здесь вполне гармонирует со словами Христа, и именно Его отношение к ученикам предносилось мне здесь как образец. Ибо, конечно, если бы Христос не исходил из этого воззрения, что всякое живое религиозное обнаружение, как бы индивидуально оно ни было, может побуждать в другом сходное лишь в универсальной форме, и что, когда человек всецело примыкает к своеобразию другой личности, это есть всегда его свободное деяние, – Он никогда не относился бы с таким чувством равенства к своим ученикам и не называл бы их своими братьями и друзьями.

2) Сказанное здесь уже само собой следует из поясненного выше. И лучший пример этому мы найдем опять-таки в древнейшей христианской истории, вспомнив о тех единомышленниках иудеев из язычников, которые позднее покинули иудеев, впервые пробудивших в них чаяние единого высшего существа, и перешли в христианство. Мне кажется особенно необходимым в эпоху более интенсивной религиозной жизни, как она несомненно наступила у нас с тех пор, как я впервые писал это, чтобы до этого более свободного воззрения возвысились и находили в нем успокоение все, кто в силу должности или по внутреннему призванию оказывают заметное религиозное влияние; тогда они не будут удивляться, если те, чье религиозное чувство впервые было пробуждено ими, позднее найдут полное удовлетворение в несколько иной форме воззрений и ощущений. Пусть каждый радуется, что пробуждает жизнь, ибо это свидетельствует, что он есть орудие божественного духа; но пусть никто не верит, что формирование этой жизни стоит в его власти.

3) Лишь этой чертой завершается картина того умонастроения, которое я хотел здесь обрисовать. Ведь эти люди избегают и буквы. И если они допускают моральное, политическое или религиозное исповедание лишь постольку, поскольку каждый может при этом мыслить что угодно, то они признают и практические правила лишь под условием постоянных исключений, чтобы все, как это вытекает из принципа абсолютной полезности, стояло совершенно обозначенным, чтобы оно было ничто, ни из чего и ни для чего.