Речные заводи (том 1)

— Так я тебе и поверила! — воскликнула По-си.— Не зря ведь говорится: «Чиновники слетаются на золото, как мухи на кровь». Как мог ты отказаться от золота, которое тебе прислали?! Чушь какую-то городишь! Ведь служивые люди — словно кошки, а какая кошка не ест мяса? Разве хоть одна душа вернулась от князя преисподней Яньвана? Кого же ты собираешься обмануть? И что тебе стоит отдать мне это золото? Если ты боишься, что оно краденое, так переплавь его в слиток и отдай мне!

— Ты ведь знаешь, что человек я честный и прямой и лгать не умею,— сказал Сун Цзян.— Если не веришь, дай мне три дня сроку, я продам что-нибудь, выручу сто лян и расплачусь с тобой. А пока верни мой кошелек.

— Ну и хитер же ты, Хэй-сань! — сказала По-си, насмешливо улыбаясь.— Уж не хочешь ли одурачить меня, как ребенка. Отдай ему кошелек с письмом, а через три дня приди за деньгами! Это все равно, что «после похорон просить денег за оплакиванье покойника». Нет уж, мы сделаем иначе: в одну руку ты кладешь мне деньги, а другой я возвращаю тебе вещи. Неси скорее золото — и мы квиты...

— Да пойми ты, нет у меня этого золота,— взмолился Сун Цзян.

— А завтра на суде ты тоже будешь говорить, что у тебя его нет? — спросила По-си.

Услышав слово «суд», Сун Цзян так и вскипел. Он не мог больше сдерживаться, и глаза его стали круглыми от гнева.

— Ты вернешь мне мои вещи или нет?! — с угрозой произнес он.

— Какой бы свирепый вид ты ни делал, все равно ничего я тебе не верну!

— Не отдашь?! — крикнул Сун Цзян.

— Не отдам! Делай, что хочешь, не отдам! — завопила По-си.— Ты получишь свои вещи только в юньчэнском управлении.

Но не успела По-си договорить, как Сун Цзян сдернул с нее одеяло. Кошелек и пояс лежали в постели, и она, даже не пытаясь прикрыться одеялом, схватила вещи обеими руками и крепко прижала к груди.

— Ах вот где они, оказывается! — сказал Сун Цзян, увидев конец своего пояса на груди По-си.

Сун Цзян уже не мог остановиться. Обеими руками ухватился он за свои вещи и рванул их к себе. Но По-си готова была скорее умереть, чем выпустить их из рук. Тогда Сун Цзян рванул так, что кинжал выскочил из ножен и упал на циновку. Сун Цзян тотчас же схватил его, а По-си завизжала:

— Убивают!

Ее крик и навел Сун Цзяна на мысль об убийстве. Не успела По-си еще раз крикнуть, как Сун Цзян, вне себя от долго сдерживаемого гнева, левой рукой прижал женщину к кровати, а правой вонзил ей в горло кинжал. Брызнула кровь, послышались булькающие звуки. Опасаясь, что По-си еще жива, Сун Цзян еще раз ударил ее кинжалом, и голова, отделившись от туловища, скатилась на подушку. Тут Сун Цзян схватил свой кошелек и, вытащив письмо поспешно сжег его над лампой. Затем он одел свой пояс и стал спускаться с лестницы.

Спавшая внизу старуха, услышав перебранку в комнате дочери, сначала не обратила на это никакого внимания. Но, услышав крик о помощи, она, не зная, что и подумать, поспешно вскочила с кровати, накинула на себя одежду и бросилась наверх. На лестнице она столкнулась с Сун Цзяном.

— Что вы там шумели? — спросила она.

— Твоя дочь вела себя нагло,— сказал Сун Цзян,— и я убил ее!

— Скажете тоже! — засмеялась старуха.— Хотя вид у вас действительно свирепый и спьяну вы, пожалуй, можете убить, но все же не следует, господин писарь, так шутить со мной, старухой.

— Если не веришь, пойди посмотри. Я в самом деле убил ее,— сказал Сун Цзян.

— Не верю,— сказала старуха.

Но, войдя в спальню, она увидела труп дочери в луже крови.

— Ой беда-то какая! — вскрикнула старуха.— Что же теперь будет!

— Я человек честный,— сказал Сун Цзян,— и бежать отсюда никуда не собираюсь. Я сделаю так, как ты захочешь.

— Она, конечно, была шлюхой,— молвила старая Янь,— и вы вправе были убить ее, господин писарь! Но что же теперь станется со мной? Кто будет кормить меня?

— Ну, это не беда,— сказал Сун Цзян.— Об этом вам беспокоиться нечего. У меня есть средства; я сумею вас прокормить и одеть, и вы сможете прожить остаток жизни, ни о чем не заботясь.

— Раз так,— сказала старуха,— то и прекрасно. Благодарю вас, господин писарь, за вашу доброту. Труп дочери все лежит на кровати, надо бы его убрать.

— Это дело нетрудное,— сказал Сун Цзян.— Я пойду к Чэнь Сань-лану и куплю гроб. Чиновника для осмотра тела я сам пришлю. И, кроме того, дам вам еще десять лян серебра на похороны.

Поблагодарив его, старуха сказала:

— Я думаю, господин писарь, что, пока не настал день, надо бы достать гроб и положить в него труп, чтобы соседи ни в чем не заподозрили нас.

— Тоже правильно,— сказал Сун Цзян.— Принесите мне бумаги и кисточку, и я напишу записку, по которой вы получите гроб.

— Да записка тут вряд ли поможет,— сказала старая Янь.

— Лучше бы вы сами пошли, господин писарь. Тогда они быстрее гроб пришлют.

— И это верно,— согласился Сун Цзян.

Они спустились вниз. Старуха зашла в комнату, прихватила замок и, выйдя из дому, заперла двери, а ключ взяла с собой. Вскоре Сун Цзян и старая Янь подошли к уездному управлению.