Речные заводи (том 1)

У Сун поспешил вместе со стражниками прямо к Шицзыпо. Когда они пришли туда, то сразу же увидели огромное дерево, которое, пожалуй, не обхватили бы и пять человек. С дерева спускались ползучие лианы. Пройдя еще немного, они увидели кабачок. У ворот на скамеечке сидела женщина в зеленой кофте, в волосах ее поблескивали золотые шпильки, а виски были украшены полевыми цветами. Когда У Сун и стражники приблизились к воротам, женщина встала им навстречу.

Юбка на ней была ярко-красная, шелковая, золотые пуговицы на кофте у ворота были расстегнуты, и виднелась рубашка цвета персика, лицо было покрыто румянами и белилами.

— Заходите, уважаемые гости,— приглашала она путников,— передохните. У нас найдется доброе вино и закуски, а если пожелаете, то также и пампушки.

Путники вошли в комнату, где стояли сделанные из кедра столы и табуретки. На почетном месте сел У Сун, а охранники, оставив у стены свои палки и развязав узлы, поместились справа и слева от него. У Сун тоже снял со спины узел и положил его на стол, а затем, развязав пояс, стащил с себя рубашку.

— Здесь нет никого,— сказали ему стражники,— и мы, пожалуй, снимем с вас эту кангу, чтобы вам приятнее было выпить чашечку-другую вина.

Они сорвали прикрепленные к канге бумажные печати, а затем бросили под стол и саму кангу. Затем они тоже скинули рубашки и сложили их на подоконнике.

— Сколько прикажете подать вина, уважаемые гости? — спросила женщина, приветливо улыбаясь и церемонно кланяясь.

— А ты не спрашивай,— отвечал У Сун,— знай себе подогревай. Да мяса нарежь нам цзиней пять, не меньше. За все это мы заплатим.

— Есть у нас неплохие пампушки,— предложила женщина.

— Что ж, подай на закуску штук тридцать,— согласился У Сун.

Хихикая, женщина удалилась во внутренние комнаты и скоро возвратилась, неся бадью с вином. Потом она поставила на стол три больших чашки, положила палочки для еды и подала два блюда с нарезанным мясом. Не менее пяти раз подливала она гостям вина, а затем пошла к очагу за пампушками и поставила их на стол. Охранники тотчас же принялись уписывать пампушки. У Сун взял одну, разломил и, разглядывая начинку, сказал:

— Хозяйка, начинка-то из человечьего мяса или из собачины?

— Вы уж скажете, почтенный гость! — захихикала женщина.— В наши мирные времена и говорить об этакой начинке не приходится. У нас испокон веку делают начинку из говядины.

— А я слыхал от вольного люда,— сказал У Сун,— что никто не осмеливается проходить мимо большого дерева в Шицзыпо. Говорили, что упитанных людей здесь пускают на начинку для пампушек, а тощих бросают в реку.

— Ну, уж вы и придумаете, уважаемый гость! — возразила женщина.

— Да нет, я просто увидал в начинке несколько волосков, что, судя по виду, должны расти у человека в паху, вот и вспомнил эти рассказы.

И, помолчав немного, он спросил:

— Что же не видно твоего хозяина?

— Да он в гости уехал и еще не вернулся,— ответила та.

— Ах вот оно что, и тебе не скучно без него? — спросил У Сун.

«Ну, этот ссыльный сам так и лезет на рожон,— подумала женщина.— Еще подшучивать надо мной вздумал! Вот уж поистине: «Летит на огонь, как бабочка, там и погибнет». Смотри же, не хотела я твоей гибели, но придется заняться тобой».

И она сказала:

— Не смейтесь надо мной, уважаемый гость! Выпейте-ка еще вина, а потом отдохните в холодке, под деревом. Если же хотите выспаться, то можете прилечь и в доме, там никто вам не помешает.

Выслушав ее, У Сун подумал: «Плохие, видно, мысли у этой бабы. Только, смотри, я перехитрю тебя!» А вслух произнес:

— Почтенная хозяйка! Уж больно слабое у вас вино! Может, вы предложите нам чашечку-другую покрепче?

— Есть у меня редкостное винцо,— отвечала хозяйка,— только немного мутновато.

— Что ж,— сказал У Сун,— чем мутнее, тем лучше!

Тихонько посмеиваясь, женщина отправилась во внутренние комнаты и скоро вернулась с кувшином мутного вина. Увидев его, У Сун сказал:

— Вот это уж поистине доброе вино. Только пить его лучше всего подогретым.

— Сразу видно, что уважаемый гость знает толк в вине,— молвила хозяйка.— Сейчас я подогрею его, тогда и попробуете.

А тем временем она думала про себя: «Ведь помрет скоро, а еще просит подогретого вина! Ну да ладно, снадобье мое от этого только быстрее подействует. Вот и попался, голубчик, в мои руки».

Когда вино нагрелось, она принесла его, разлила по чашкам и с улыбкой сказала:

— Попробуйте-ка этого вина, дорогие гости!

Охранники, не утолившие еще своей жажды, тут же осушили свои чашки, а У Сун сказал:

— Дорогая хозяйка! Не пью я без закуски. Нарежь мне к вину немного мяса.

Когда хозяйка вышла, У Сун выплеснул вино, чтобы она не заметила, а сам стал причмокивать, будто уж выпил, и приговаривать:

— Ну и доброе же вино! Прямо до костей пробирает!

А хозяйка только притворилась, что пошла за мясом, и едва скрылась за дверью, как тут же возвратилась и, хлопая в ладоши, закричала:

— Вались! Вались!

У сопровождавших У Суна стражников завертелось все перед глазами, и они навзничь повалились на пол. У Сун зажмурился и также повалился на скамью. И тут он услышал, как женщина, смеясь, сказала: