Речные заводи (том 1)

Слуги моментально принесли фрукты и вино, а Чай Цзинь поднялся со своего места и налил гостям. Линь Чун поблагодарил хозяина и выпил; за ним выпили и охранники. После этого Чай Цзинь обратился к Линь Чуну:

— Прошу вас, господин наставник, пройти во внутренние комнаты.— С этими словами он снял с себя лук и колчан со стрелами, а затем пригласил охранников выпить и закусить вместе с ними. Чай Цзинь занял место хозяина, Линь Чун — место гостя, охранники сели рядом с ним. Началась беседа о жизни вольного люда, и никто не заметил, как наступил вечер. На столе снова появились вина, фрукты и всевозможные яства. Хозяин трижды поднимал свою чашку, приглашая гостей выпить с ним, а затем приказал:

— Подать суп!

Они уже съели по чашке супа и выпили еще несколько чашек вина, когда вошел слуга и доложил, что прибыл наставник Хун.

— Отлично! — воскликнул Чай Цзинь.— Пригласите его откушать с нами. Я рад, что вы познакомитесь. Принесите еще прибор! — приказал он слугам.

Линь Чун привстал и увидел, как в зал, горделиво выпятив грудь, вошел человек. Повязка на голове его была завязана небрежно. «Слуга назвал его наставником,— подумал Линь Чун,— очевидно, он учитель сановника».

Линь Чун поспешно поднялся и, склонясь перед вошедшим, почтительно приветствовал его словами:

— Линь Чун имеет честь приветствовать вас.

Однако вошедший не ответил на приветствие и даже не взглянул на него. Линь Чун же не решался поднять головы. Тогда Чай Цзинь, указывая на гостя, обратился к наставнику Хуну:

— Этот господин — военный наставник восьмисоттысячного войска Восточной столицы, по имени Линь Чун. Прошу вас быть знакомыми.

При этих словах Линь Чун, глядя на Хуна, склонился до земли.

— Хватит кланяться, встань! — бросил наставник.

На поклон он ответил пренебрежительно, едва кивнув головой.

Поведение Хуна очень не понравилось Чай Цзиню. Линь Чун же, дважды поклонившись до земли наставнику, поднялся и попросил Хуна занять почетное место. Хун не заставил себя упрашивать и без всяких церемоний уселся. Этот поступок еще более огорчил Чай Цзиня. Линь Чун занял место пониже; переместились также и охранники. А Хун обратился к Чай Цзиню:

— Чего ради господин сановник решил устроить такой роскошный прием в честь сосланного преступника?

— Наш уважаемый гость,— отвечал Чай Цзинь,— не кто иной, как наставник восьмисоттысячного войска. Как же можете вы, господин наставник, относиться к нему с таким пренебрежением?

— Господин мой,— возразил Хун,— ваше пристрастие к фехтованию привлекает сюда много военных, сосланных на поселение, здесь они ищут помощи. Все они выдают себя за наставников фехтования и являются в ваше поместье выманить вина, пищи и денег. Почему, господин, вы так легко доверяетесь этим людям?

Линь Чун ничего не сказал на это, но Чай Цзинь возразил за него:

— Нельзя судить о людях с первого взгляда, и вам не следовало бы унижать его.

Слова сановника Чай Цзиня вывели Хуна из себя, и, вскочив из-за стола, он закричал:

— Я не верю ему! Пусть сразится со мной на палицах, и тогда мы посмотрим, наставник ли он!

— А это было бы неплохо! — смеясь, согласился Чай Цзинь.— Что вы на это скажете, господин наставник?

— Я не осмелюсь вступить в такой поединок,— ответил Линь Чун.

Ответ этот ввел в заблуждение Хуна, и он подумал: «Этот человек не умеет фехтовать, он трусит!» — и стал еще решительнее настаивать на том, чтобы гость показал свое искусство.

Чай Цзиню очень хотелось посмотреть, на что способен Линь Чун, но еще больше хозяин желал, чтобы новый наставник победил Хуна и сбил с него спесь. Поэтому Чай Цзинь сказал:

— Пока что давайте выпьем, закусим и подождем, когда взойдет луна.

Когда они осушили еще несколько чашек вина, луна взошла и залила своим светом все вокруг; в зале стало светло как днем. Тогда Чай Цзинь встал и промолвил:

— Теперь попросим наставников померяться силами.

Линь Чун призадумался: «Этот Хун — учитель самого сановника, и если я первым же ударом опрокину его, мне будет неудобно перед хозяином».

Заметив нерешительность Линь Чуна, Чай Цзинь обратился к нему со следующими словами:

— Наставник Хун прибыл сюда недавно. Здесь у него нет соперников. И я очень просил бы вас, господин Линь Чун, не отказываться от поединка. Кроме того, мне хотелось бы полюбоваться искусством обоих уважаемых наставников.

Все это Чай Цзинь сказал умышленно, так как опасался, что Линь Чун из уважения к нему не проявит в этом поединке всех своих способностей. Откровенное заявление хозяина полностью успокоило Линь Чуна. В это время Хун поднялся с места и крикнул:

— А ну, померяемся силами!

Все остальные встали и вслед за ними толпой вышли на площадку позади зала. Слуги принесли связку палиц и положили их на землю. Хун сиял с себя одежду, подоткнул рубашку, выбрал палицу и, проделав несколько приемов, крикнул:

— А ну, начинай!

— Прошу вас, господин Линь Чун,— сказал Чай Цзинь, подбадривая его,— померяйтесь с ним силами.

— Надеюсь, господин сановник, вы не будете надо мной смеяться,— отвечал Линь Чун.

Затем он также выбрал себе палицу и обратился к Хуну:

— Прошу вас, наставник, поучить меня!