Речные заводи (том 1)

— Не трогай их, брат мой! — крикнул он.— Прежде выслушай меня!

Лу Чжи-шэнь опустил посох; охранники же настолько растерялись, что стояли как вкопанные.

— Они не виноваты,— продолжал Линь Чун.— Все это козни командующего Гао Цю. Через Лу Цяня он передал этим людям приказание покончить со мной. Разве могли они не подчиниться приказу? И если ты убьешь их, это будет несправедливо!

Тут Лу Чжи-шэнь вытащил кинжал, разрезал веревки и освободил Линь Чуна.

— Брат мой,— сказал монах,— я не видел тебя с тех пор, как ты купил меч и мы расстались. Тяжело мне было слышать о том, что тебе пришлось перенести столько бедствий. Даже когда тебя приговорили к наказанию, я ничем не мог помочь тебе. Узнав, что ты приговорен к ссылке в Цанчжоу, я пытался встретиться с тобой возле областного управления в столице, но это мне не удалось. Я разузнал лишь о том, что ты в пересыльной тюрьме. Потом я услышал, что трактирщик приходил за твоими охранниками и передал, что с ними хочет поговорить какое-то важное лицо. Я сразу заподозрил неладное и начал сильно беспокоиться за твою судьбу. Опасаясь, что по дороге эти мерзавцы могут причинить тебе какое-нибудь зло, я решил следовать за вами по пятам. Я видел, как эти скоты привели тебя на постоялый двор, и тоже остановился там. Ночью я слышал, как они обсуждали свое черное дело и ошпарили тебе ноги. В тот момент мне хотелось прикончить мерзавцев, и я не сделал этого лишь потому, что на постоялом дворе было много народу и кто-нибудь мог прийти к ним на помощь. Я уже не сомневался, что ничего хорошего ты ждать от них не можешь, и поэтому тревога моя усилилась. Когда же на рассвете вы отправились в путь, я опередил вас, спрятался в этом лесу и решил, что дождусь тебя здесь, а этих двух мерзавцев прикончу. Теперь же, раз они завели тебя сюда чтобы убить, я расправлюсь с ними без всякой пощады!

Но Линь Чун принялся уговаривать его:

— Брат! Ты уже спас меня, зачем же лишать их жизни?

— Ну вы, негодяи! — крикнул Лу Чжи-шэнь.— Только из уважения к моему брату я щажу вас, не то искромсал бы на куски, как говядину.— Потом, вложив кинжал в ножны, он приказал: — Сейчас же помогите моему брату идти и ступайте за мной! — и, взяв посох, двинулся вперед.

Охранники не прекословили и лишь бормотали: «Наставник Линь, спаси нас!» Они взвалили на спину свои узлы и узел Линь Чуна и, поддерживая узника, пошли прочь из леса. Пройдя около четырех ли, они увидели на окраине деревни маленький кабачок, зашли туда и велели хозяину кабачка принести несколько цзиней мяса, два кувшина вина, а также муки для лепешек.

Хозяин кабачка тут же приступил к делу: начал готовить еду, принес вина и розлил его. Тогда охранники обратились к Лу Чжи-шэню:

— Смеем ли мы спросить, почтенный монах, в каком монастыре вы служите?

— Ах вы, мерзавцы этакие! — рассмеялся Лу Чжи-шэнь.— Для чего это вам? Уж не для того ли, чтобы доложить об этом Гао Цю и учинить мне какую-нибудь пакость? Так знайте, что если Гао Цю страшен другим, то я его ничуть не боюсь. И если мне когда-нибудь придется столкнуться с ним, я убью его своим посохом.

После этого охранники больше не решались о чем-нибудь спрашивать Лу Чжи-шэня. Выпив немного вина, закусив и расплатившись с хозяином, путники собрали свои пожитки и покинули деревню.

— Куда ты думаешь направиться, брат мой? — спросил Линь Чун своего спасителя.

— Пословица гласит,— отвечал Лу Чжи-шэнь,— «если убьешь кого-нибудь, смотри на его кровь, если же спасешь человека, убедись, что он жив». Я боюсь за тебя, брат мой, и решил идти с тобой до Цанчжоу!

Услышав это, охранники подумали: «Плохи наши дела! Что скажем мы, когда вернемся? Теперь нам остается лишь подчиниться этому монаху и идти за ним». Так как монах не только покрикивал, но и отпускал тумаки, они всю дорогу беспрекословно выполняли все его желания: шли, когда он приказывал, отдыхали, где велел. Они даже не решались громко разговаривать, боясь вызвать гнев Лу Чжи-шэня. Так проделали они два перехода, затем, чтобы дать Линь Чуну немного отдохнуть, наняли повозку и посадили Линь Чуна на нее; сами шли за повозкой.

Тяжело было на душе у Дун Чао и Сюэ Ба. Каждый из них боялся за свою шкуру, и потому они вели себя тихо и смирно. Во время путешествия монах покупал вино и мясо и делал все, чтобы Линь Чун окреп. Охранники также питались за счет Лу Чжи-шэня. Теперь они не пропускали ни одного постоялого двора — раньше останавливались на отдых и позднее отправлялись в путь. Пищу готовили сами охранники. Они не осмеливались ни в чем перечить Лу Чжи-шэню.

Тайком они все же совещались между собой, как лучше поступить. «Мы теперь во власти этого монаха, он глаз с нас не сводит. Что сделает с нами командующий, когда мы вернемся?» — говорили они.