Речные заводи (том 1)

— К кому же ты пришел? — снова спросил Чао Гай.

— Я должен встретиться здесь с одним добрым человеком,— ответил тот.

— Кто же он — этот человек? — продолжал расспрашивать Чао Гай.

— Староста Чао Гай,— сказал незнакомец.

— А что за дело у тебя к нему? — поинтересовался Чао Гай.

— Он славится по всей округе своей добротой и отзывчивостью,— отвечал незнакомец,— и я хотел кое-что сообщить ему. Вот что привело меня сюда.

— Я и есть староста Чао Гай. Если ты хочешь, чтобы я спас тебя, говори, что ты мой племянник по матери. Немного погодя, когда я приду сюда с военачальником, ты обратись ко мне, как к своему дяде, а потом уж и я признаю тебя. Говори, что ты уехал отсюда, когда тебе было лет пять, а сейчас решил навестить меня, но боялся, что я не смогу признать тебя сразу.

— Если вы поможете мне освободиться,— сказал незнакомец,— я буду бесконечно благодарен вам за вашу доброту.

Чао Гай взял фонарь, вышел из помещения и запер за собой дверь. Затем он поспешил вернуться в дом и обратился к Лэй Хэну:

— Вы уж извините мою неучтивость...

— Что вы, что вы! — отвечал Лэй Хэн.— Это мы должны просить извинения, что побеспокоили вас.

Они посидели еще некоторое время, осушили несколько чашек вина и заметили, что в окно уже пробивается дневной свет.

— Вот и рассвело,— сказал Лэй Хэн.— Я должен расстаться с вами и отправиться в уездное управление доложить о своем прибытии.

— Не смею вас задерживать, раз у вас служебные дела,— заметил Чао Гай,— но если вам доведется еще раз побывать в наших краях, прошу пожаловать ко мне.

— Буду рад засвидетельствовать вам свое почтение,— отвечал на это Лэй Хэн,— а сейчас прошу вас не беспокоиться и не провожать меня.

— Тогда разрешите довести вас хотя бы до ворот,— настаивал Чао Гай.

Они вышли из комнаты. Солдаты, выпив и закусив как следует, взяли свои палки, вышли из дома, сняли подвешенного ими человека и, связав ему руки, вывели из помещения.

— Какой здоровяк! — вырвалось у Чао Гая, когда он увидел пленника.

— Это и есть тот самый разбойник, которого мы захватили в кумирне,— сказал Лэй Хэн.

Но едва он произнес эти слова, как неизвестный закричал:

— Дядюшка! Спаси меня!

Чао Гай стал с нарочитым вниманием всматриваться в лицо этого человека и вдруг изумленно воскликнул:

— Да никак это Ван Сяо-сань?!

— Я и есть! — отвечал связанный.— Спаси меня, дядюшка!

Все присутствовавшие были поражены и молчали в замешательстве. Наконец военачальник спросил Чао Гая:

— Что это за человек и откуда он знает вас?

— Это — мой племянник Ван Сяо-сань,— отвечал Чао Гай.— Вот олух-то! И чего ради он остановился в храме? Это — сын моей сестры,— продолжал он.— Ребенком он жил здесь со своей семьей. Когда ему исполнилось пять лет, он с отцом и матерью уехал в Южную столицу. Правда, когда ему было лет четырнадцать — пятнадцать, он приезжал ко мне с одним купцом из Южной столицы, торговавшим у нас, но после этого я его уже больше не видел. Ходили слухи, что из парня никакого толку не вышло. Но откуда он взялся здесь, понять не могу! Я бы и не узнал его, если бы не красный шрам на виске.

Потом, обращаясь к пленнику, он крикнул:

— Сяо-сань! Почему же ты не пришел прямо ко мне, а шатался вокруг деревни и разбойничал?!

— Да не занимался я никаким разбоем, дядюшка! — ответил тот.

— Если ты не занимался разбоем,— продолжал кричать Чао Гай,— то почему же тебя схватили и привели сюда?!

С этими словами он выхватил у стоявшего рядом солдата палку и принялся бить мнимого племянника по голове и по лицу. Тогда Лэй Хэн и другие присутствовавшие стали увещевать Чао Гая:

— Не бейте его, послушаем, что он скажет.

— Дядюшка, не гневайся, выслушай меня,— сказал новоявленный племянник.— Ведь с тех пор как я последний раз видел тебя, прошло десять лет. Вчера я выпил лишнего в дороге и считал, что мне неудобно в таком виде приходить к дяде. Я решил проспаться в храме, а потом явиться к тебе. Я никак не думал, что меня схватят, даже ни о чем не спросив. Но поверь, что разбоем я не занимался.

Тут Чао Гай снова поднял палку и ударил мнимого племянника, продолжая бранить его.

— Скотина ты этакая! — кричал он.— Тебя так потянуло к вину, что ты не мог дождаться, пока придешь ко мне? Или в моем доме нечем тебя угостить?! Опозорил меня!

Тогда Лэй Хэн стал уговаривать его.

— Не сердитесь, староста,— говорил он,— ваш племянник не разбойничал. Нам показалось подозрительным, что какой-то здоровенный парень спит в кумирне. Поэтому мы задержали его и привели сюда. Но если бы мы знали, что это ваш племянник, разве поступили бы так? — И он тут же распорядился развязать парня и вернуть его дяде.

Приказание Лэй Хэна тотчас же было выполнено, и он снова обратился к Чао Гаю:

— Уж вы не сердитесь на нас, староста. Знай мы, что это ваш племянник, мы, конечно, не допустили бы этого. Ну, а теперь мы должны отправляться обратно.

— Обождите немного, господин начальник,— сказал Чао Гай.— Прошу вас зайти в дом. Я хочу еще кое-что сказать вам.

Они вернулись в дом. Чао Гай достал десять лян серебра и, передавая их Лэй Хэну, сказал:

— Прошу вас, господин начальник, не побрезговать этим скромным подарком.