Речные заводи (том 2)

— Мой Хуан-чэн в подобных делах совсем беспомощен,— сказала женщина.— Вы разберетесь лучше.

Чай Цзинь еще раз взглянул на дядю, а затем пошел к Ли Кую и остальным, которые с ним приехали, и подробно рассказал обо всем. Выслушав его, Ли Куй вскочил и закричал:

— Что за бессовестный негодяй! Я захватил с собой мои топоры и заставлю этого мерзавца попробовать их. А потом мы решим, что делать дальше!

— Успокойтесь, брат Ли Куй! — сказал Чай Цзинь.— Зачем нам связываться с этим невеждой? Сейчас он просто пользуется своим положением и обижает людей, но у меня дома есть императорская охранная грамота. Здесь спорить с ним мы не будем. В столице, я думаю, найдутся люди поважнее его. Мы будем с ним судиться по всем правилам. Закон на нашей стороне.

— Какие там еще законы? — крикнул Ли Куй.— Если бы все поступали по закону, на земле не было бы беспорядков! А я вот сначала пойду изобью его, а потом будем разговаривать! И пусть только попробует он обратиться с жалобой к властям, я тогда прикончу этого мерзавца вместе с его чертовым начальником!

— Теперь мне понятно, почему Чжу Тун так хотел схватиться с вами не на жизнь, а на смерть,— сказал, смеясь, Чай Цзинь.— Вы и смотреть-то друг на друга не могли! Но здесь, в императорском городе, нельзя действовать так свободно, как у себя в лагере в горах!

— А что мне до того, что это императорский город? — сказал Ли Куй.— Разве не я убивал людей в Цзянчжоу и Увэйцзюне?

— Вы подождите, пока я не познакомлюсь с обстановкой,— сказал Чай Цзинь.— А когда мне понадобится помощь, брат, тогда я позову вас. Но пока я прошу вас остаться дома.

Не успел он договорить, как из дома вышла служанка и попросила Чай Цзиня сейчас же пройти к дяде. Чай Цзинь поспешил в спальню и подошел к постели, на которой лежал Чай Хуан-чэн. Он увидел, что дядя его плачет.

— Дорогой племянник,— обратился Чай Хуан-чэн к Чай Цзиню.— Ты очень благородный и достойный человек и не позволишь, чтобы нашим предкам было нанесено оскорбление. Я скоро умру, и причиной тому побои Инь Тянь-си. Не забывай, что мы с тобой кровные родственники, отомсти за мою обиду. Иди с охранной грамотой к императору и отомсти за оскорбление. И попади я даже в преисподнюю, все равно буду признателен тебе, дорогой племянник, за проявленные чувства родства. Береги себя, милый мой! Вот все, что я хотел сказать тебе.

И он тут же скончался. Чай Цзинь так долго и неутешно плакал, что жена Хуан-чэна, опасаясь, как бы он не упал в обморок, стала утешать его, приговаривая:

— Уважаемый господин, впереди еще много времени, и вы успеете излить свою печаль, а сейчас давайте решим, что делать дальше.

— Охранная грамота осталась у меня дома. Я не взял ее с собой,— сказал тогда Чай Цзинь.— Но я сейчас же пошлю человека, чтобы он привез ее. С этой грамотой необходимо поехать в столицу и подать жалобу самому императору. А сейчас, чтобы успокоить душу моего дяди, надо приготовить для его тела саркофаг и гроб. Затем нам следует одеться в траурные платья. Разговаривать будем после этого.

Чай Цзинь приказал изготовить для дяди соответствующие положению покойника гроб и саркофаг, а также установить полагающийся по обычаю жертвенник с именем покойного. Затем все домашние облачились в траурные одежды и от мала до велика начали оплакивать покойного.

Ли Куй, находившийся во внешних комнатах, услышав доносившийся из внутренних покоев плач, выходил из себя. Он не знал, в чем дело, и ему не терпелось излить гнев. Однако на все расспросы его спутники отвечали молчанием.

Вскоре пригласили монахов, и началось богослужение.

На третий день после всех этих событий Инь Тянь-си на своем иноходце отправился за город прогуляться в компании двадцати — тридцати бездельников. У всех в руках были луки, арбалеты, трубы, мечи, бамбуковые палки для метания и разные музыкальные инструменты. Бездельники, вдоволь повеселившись и немного захмелев, но притворяясь совершенно пьяными, направились прямо к дому Чай Хуан-чэна. Подъехав, они осадили коней и стали звать управляющего домом.

Чай Цзинь, одетый в траурную одежду, быстро вышел на зов. Сидя на коне, Инь Тянь-си спросил:

— Ты кто такой?

— Я — племянник Чай Хуан-чэна — Чай Цзинь,— ответил он.

— Еще позавчера я велел вам выехать отсюда. Почему же не выполнили моего приказа? — снова спросил Инь Тянь-си.

— Мой дядя был болен, лежал в постели и поэтому не мог переехать. Сегодня ночью он умер. Когда кончатся похороны, мы покинем этот дом. Вы уж обождите!

— Что за вздор! — крикнул Инь Тянь-си.— Даю вам три дня! Если в назначенный срок вы не выедете отсюда, я надену на тебя кангу. А предварительно ты получишь еще сотню палок.

— Вам не следует меня оскорблять,— возразил Чай Цзинь.— Наша семья ведет свой род от императорского дома. Покойный император пожаловал нам охранную грамоту. Кто осмелится отнестись к такому документу без должного уважения?

— Ну-ка, дай я посмотрю, что у тебя там за грамота! — крикнул Инь Тянь-си.

— Она находится у меня дома, в Цанчжоу,— отвечал Чай Цзинь.— Но я уже послал человека привезти ее сюда.