Речные заводи (том 2)

Почему же ни одной из сторон не удавалось одержать победы? Да потому, что бойцы Ху-Янь Чжо шли сомкнутым строем. Кони у них были кругом покрыты щитами, и открытыми оставались только копыта. Бойцы были с ног до головы закованы в кольчуги, и открытыми оставались лишь глаза.

А в отрядах Сун Цзяна броня боевых коней состояла всего лишь из намордников с красными султанами, медных бубенцов и фазаньих перьев. Стрелы бойцов Сун Цзяня не причиняли никакого вреда противнику, так как тот был крепко защищен. Между тем три тысячи бойцов правительственных войск, вооруженные луками и стрелами, начали стрелять по удальцам, и бойцы Сун Цзяна не решались приближаться к ним. Тогда Сун Цзян поспешил дать команду бить в гонг и собирать отряды. А Ху-Янь Чжо отошел со своими отрядами на двадцать с лишним ли, где и разбил лагерь.

Собрав своих людей, Сун Цзян повел их к западу от горы, расположился там лагерем и скомандовал отдых солдатам и коням. Затем он приказал бойцам привести к нему Пэн Цзи. И когда его привели, Сун Цзян приказал охране отойти, сам развязал на нем веревки и, поддерживая, привел в свою палатку. Здесь они сели согласно обычаю, один занял место гостя, другой — хозяина. После этого Сун Цзян совершил перед гостем поклон, Пэн Цзи в свою очередь поспешил ответить на приветствие и сказал:

— Я — ваш пленник и мог бы ожидать смерти. Почему же вы, господин военачальник, принимаете меня с такими же почестями, словно я ваш гость?

— Мы поселились здесь в Ляншаньбо лишь потому, что нам некуда больше деваться. Ведь все мы бежали, спасаясь от наказания. Сейчас, когда император послал сюда свою армию выловить нас, мне надлежало бы подставить шею и дать связать себя. Но это значило бы, что я поплачусь своей жизнью. Вот почему я вынужден был пойти даже на преступление и вступить с вами в бой. Умоляю вас простить мне мое невольное преступление.

— Я давно уже слышал о вашей гуманности и справедливости, о безотказной помощи всем, кто нуждается или попал в беду,— отвечал на это Пэн Цзи,— но я даже думать не мог, что ваша справедливость простирается до таких пределов, И если вы считаете возможным сохранить мне мою ничтожную жизнь, то я почту своим долгом отдать ее, чтобы отплатить вам за ваше добро.

В тот же день Сун Цзян назначил людей, чтобы проводить Пэн Цзи «Глаз неба» в Ляншаньбо, где он должен был познакомиться с главарем стана Чао Гаем и остаться там. После этого Сун Цзян роздал награды командирам и бойцам и устроил военный совет.

А Ху-Янь Чжо тем временем отвел свои войска и, разбив лагерь, стал совещаться с Хань Тао о том, как одержать победу.

— Сегодня, когда эти молодцы увидели, что мы подвели свои войска и тесним их,— сказал Хань Тао,— они поспешно бросили все свои силы для того, чтобы отразить наше наступление. Завтра мы двинем вперед все наше войско и, несомненно, одержим победу.

— Я и сам думал поступить так,— отвечал Ху-Янь Чжо,— но решил предварительно договориться об этом с вами.

Он тотчас же отдал приказ трем тысячам всадников расположиться в одну линию, а каждое звено из тридцати бойцов соединить железной цепью. На большом расстоянии они должны были стрелять в противника из луков, при сближении — пускать в ход пики и прорываться прямо в расположение врага. Таким образом всех всадников следовало разбить на сто звеньев, а пять тысяч пеших оставить в тылу для поддержки конницы. В заключение Ху-Янь Чжо сказал Хань Тао:

— Завтра нам с вами не надо вызывать разбойников на бой. Мы будем находиться позади и наблюдать. А когда бой завяжется, разделимся и ринемся вперед.

Итак, они решили выступать завтра на рассвете.

На следующий день Сун Цзян снова разбил свои отряды на пять колонн и расставил их впереди. С отрядом в арьергарде находились десять главарей, а два отряда устроили по обеим сторонам дороги засаду.

Цинь Мин, который возглавил первый отряд, стал вызывать Ху-Янь Чжо на бой. В ответ на это из рядов противника донеслись крики, но никто не выехал вперед сразиться с ним.

Пять отрядов из бойцов Ляншаньбо выстроились фронтом в одну линию. В центре находился Цинь Мин со своим отрядом, слева от него — Линь Чун и «Зеленая», справа — Хуа Юн и Сунь Ли. Позади всех стоял Сун Цзян с остальными десятью главарями. Отряды были расставлены в полном боевом порядке.

На стороне противника они увидели около тысячи пеших бойцов. Там били в барабаны, издавали воинственные кличи, но никто не выезжал, чтобы вступить в бой.

Тогда в душе у Сун Цзяна возникло подозрение, и он отдал секретный приказ о том, чтобы отряд, находившийся позади, отошел немного дальше. Затем он проехал в отряд Хуа Юна проверить, все ли там в порядке. Вдруг в стане врага раздались взрывы ракет, и он увидел, что отряд противника из тысячи человек расступился и из образовавшегося прохода ринулись вперед один за другим три конных отряда, соединенные друг с другом цепью. С флангов начали стрелять из луков, а ехавшие в центре держали в руках длинные пики.