Речные заводи (том 2)

— Нет, нет,— вмешался Сун Цзян.— Известно, какой нрав у нашего брата Ли. Если мы отпустим его, это к добру не приведет. Если даже послать с ним кого-нибудь, то из этого тоже ничего хорошего не получится. Брат Ли горяч, как огонь, и по дороге обязательно с кем-нибудь да поскандалит. К тому же он в Цзянчжоу перебил немало людей, и кто там теперь не знает «Черного вихря?» За это время власти успели разослать приказ об его аресте. Как только он появится там, его схватят! Да и вид-то у нашего брата Ли очень страшный! Родина его далеко отсюда. Случись с ним беда, так мы об этом и не узнаем. Лучше уж переждать, пока все уляжется. И тогда не поздно будет навестить мать!

Однако эти слова только рассердили Ли Куя, и он закричал:

— Вы, оказывается, тоже несправедливый человек, старший брат! Ваш отец здесь и счастлив, а моя мать должна жить в одиночестве и страдать! Разве этого не достаточно, чтобы лопнуть от злости?

— Не сердись, дорогой брат,— сказал на это Сун Цзян.— Но если ты хочешь идти, тебе придется выполнить три условия. Только тогда мы отпустим тебя.

— Какие же это условия? — спросил Ли Куй.

Подняв два пальца, Сун Цзян изложил ему три условия, И как будто суждено было, чтобы из-за этого Ли Куй

Стал бить наотмашь кулаком,
  а были кулаки такими,
Что сотрясали глубь земную,
  качали небосвод высокий,
Стал в ярости неукротимой
  сражаться с тиграми лесными,
Что забираются на горы
  и прыгают через потоки.

Что сказал Сун Цзян Ли Кую, вы узнаете из следующей главы.

ГЛАВА СОРОК ТРЕТЬЯ

Ли Куй-самозванец грабит одиноких путников. Ли Куй „Черный вихрь“ убивает четырех тигров на горе Илин

Итак, Ли Куй спросил Сун Цзяна:

— Дорогой брат, скажите, какие же это три условия?

Сун Цзян ответил:

— Когда ты отправишься в уезд Ишуй округа Ичжоу за своей матушкой, то по дороге туда и обратно ты не возьмешь в рот ни одной капли вина — это первое условие. А второе — ты отправишься один, так как ты слишком горяч, и вряд ли кто-нибудь согласится идти с тобой; ты будешь соблюдать осторожность в пути, захватишь с собою мать и, нигде не задерживаясь, вернешься сюда. И третье условие,— ты не возьмешь с собой свои топоры: сдерживай себя, иди быстро и поскорее возвращайся обратно.

— Да что же тут невыполнимого? — удивился Ли Куй.— Дорогой брат, за меня вы можете быть совершенно спокойны. Я сегодня же отправлюсь в путь и нигде не буду задерживаться.

Ли Куй тут же принарядился, подвесил к поясу кинжал, взял меч, большой слиток серебра и лян пять мелочью. Затем, выпив несколько чашек вина, он поклонился и ушел. Спустившись с горы, Ли Куй переправился на другой берег. Его провожали Чао Гай, Сун Цзян и остальные главари. Возвратившись в лагерь, они уселись в большом зале.

Однако на душе у Сун Цзяна было неспокойно, и, обращаясь к остальным, он сказал:

— Наш брат Ли Куй обязательно что-нибудь натворит. Надо было бы отправиться вслед за ним и посмотреть, что он будет делать, но я не знаю, кто здесь приходится ему земляком.

— Да у нас только Чжу Гуй уроженец уезда Ишуй округа Ичжоу,— сказал на это Ду Цянь.

— А я и забыл! — воскликнул Сун Цзян.— В тот день, когда мы все собрались в монастыре Белого дракона, Ли Куй и Чжу Гуй узнали, что они земляки.

Тогда Сун Цзян послал за Чжу Гуем. Посланец как на крыльях слетел с горы и направился прямо в кабачок Чжу Гуя. Тот немедля пришел в лагерь, и Сун Цзян сказал ему:

— Наш брат Ли Куй отправился к себе на родину, чтобы перевезти сюда свою старуху мать. Беда в том, что в пьяном виде он всегда буйствует, и мы решили никого не посылать с ним. Однако я очень опасаюсь, как бы в дороге не случилось какого-нибудь несчастья. А вы, уважаемый брат, ведь с ним земляки, так не могли ли бы вы тоже пойти туда и присмотреть за ним?

— Да, я сам из уезда Ишуй округа Ичжоу,— отвечал Чжу Гуй.— И мой брат Чжу Фу держит кабачок за западными воротами уездного города. Ли Куй живет в том же уезде в деревне Байчжанцунь к востоку от лавки Дуна. У него есть старший брат Ли Да, который работает по найму у других. Сам Ли Куй с детства отличался озорством и буйством. Потом случилось так, что он убил человека, бежал и стал бродяжничать. После этого он никогда больше не бывал дома. Если вы хотите послать меня туда, чтобы я разузнал, как он себя ведет, то я могу это сделать. Только боюсь, что некому будет присмотреть за моим кабачком. Я ведь тоже давно не был дома, и мне самому хотелось бы повидаться с братом.

— Ну, за кабачок вы можете не беспокоиться,— промолвил Сун Цзян.— Я скажу Хоу Цзяню и Ши Юну, чтобы они присмотрели за ним до вашего возвращения.