Речные заводи (том 2)

После этого Чжу Гуй распростился с вожаками лагеря и вернулся к себе. Там он собрал узел в дорогу, передал кабачок Ши Юну и Хоу Цзяню и отправился в Ичжоу. А Чао Гай и Сун Цзян, оставаясь в лагере, проводили время в веселье и вместе с У Юном изучали Небесную книгу. Однако дальше речь пойдет не об этом.

Расскажем лучше о Ли Куе, который, уйдя из Ляншаньбо, зашагал по дороге и вскоре добрался до границы уезда Ишуй. В пути Ли Куй действительно не пил вина и потому ничего не натворил, так что и говорить было бы не о чем, если бы не дальнейшие события. Добравшись до западных ворот, Ли Куй увидел толпу, стоявшую полукругом около доски с приказами и, протискавшись в самую середину, стал слушать. Кто-то прочитал приказ и сказал:

— На первом месте — бандит Сун Цзян, родом из уезда Юньчэн; на втором — Дай Цзун, бывший тюремный начальник в Цзянчжоу, а на третьем — их сообщник Ли Куй, уроженец уезда Ишуй...

Стоявший позади Ли Куй услышал это, и у него сами собой задвигались руки и ноги. Он еще не решил, что делать, как вдруг почувствовал, что сзади кто-то проталкивается к нему и, обхватив его за поясницу, говорит:

— Дорогой брат Чжан, ты что же это здесь делаешь?

Обернувшись, Ли Куй увидел, что это был Чжу Гуй, и удивленно спросил:

— А ты как сюда попал?

— Пойдем поговорим,— отвечал Чжу Гуй.

Они направились в кабачок, находившийся вблизи западных ворот и, войдя в него, прошли в уединенную заднюю комнату.

— И какой же ты отчаянный человек! — сказал тут Чжу Гуй, грозя пальцем.— В той бумаге ведь ясно сказано, что за поимку Сун Цзяна будет выдано десять тысяч связок монет, за Дай Цзуна — пять тысяч и за Ли Куя — три тысячи, так как же ты можешь останавливаться в таких местах и еще глазеть на доску с приказом? Ну, а если бы какой-нибудь ловкач схватил тебя да препроводил властям, что бы с тобой было? Наш уважаемый брат Сун Цзян, зная твой нрав, не решился посылать с тобой кого-нибудь из наших удальцов. Однако, опасаясь за тебя, он отправил меня вслед за тобой. Я ушел из лагеря на день позже тебя и пришел сюда днем раньше. Почему ты так замешкался?

— Да все потому, что наш старший брат запретил мне пить вино! Из-за этого я и шел так медленно. А ты откуда знаешь этот кабачок? — в свою очередь спросил он Чжу Гуя.— Ты что, здешний? А где же твой дом?

— Это кабачок моего младшего брата Чжу Фу,— отвечал Чжу Гуй.— Я ведь сам из этих мест, занимался здесь торговлей, много разъезжал, а потом потерял все свои деньги и ушел в Ляншаньбо к вольным людям. Давно я здесь не бывал.

Чжу Гуй позвал своего брата и познакомил его с Ли Куем. Чжу Фу принес вина и предложил Ли Кую выпить.

— Мой старший брат запретил мне пить вино,— сказал Ли Куй.— Но сегодня я вернулся к себе на родину. И я думаю, что ничего особенного не произойдет, если я выпью пару чашек.

Даже Чжу Гуй не стал отговаривать его и не мешал ему пить вволю. В этот вечер, выпивая и закусывая, они просидели до четвертой стражи. Лишь во время пятой стражи, когда звезды и луна стали бледнеть, а облака окрасились в розовый цвет, Ли Куй отправился в свою деревню.

— Не иди по тропинке,— предостерегал его Чжу Гуй.— Около большого дерева поверни на восток, а оттуда пройдешь прямо на деревню Байчжанцунь. Как раз там и будет лавочка Дуна. Поскорее забирай свою мать и возвращайся обратно, и мы отправимся отсюда прямо в Ляншаньбо.

— А все же маленькая тропинка лучше большой дороги,— возразил Ли Куй.— Что может мне помешать?

— Вдоль маленькой тропинки водится много тигров,— отвечал на это Чжу Гуй.— К тому же там пошаливают разбойники, грабят прохожих.

— Это мне-то их бояться? — вскричал Ли Куй.

Надев войлочную шляпу, он привязал к поясу кинжал и взял в руку меч. Распрощавшись с Чжу Гуем и Чжу Фу, он зашагал по направлению к деревне Байчжанцунь. Уже совсем рассвело. Ли Куй прошел примерно ли десять с лишним и вдруг увидел, как перед самым его носом из мокрой от росы травы выскочил белый заяц и поскакал по дороге. Ли Куй погнался за ним, смеясь и приговаривая:

— Ах ты, животинка! Ну что ж, показывай мне дорогу!

Продолжая путь, он увидел впереди рощу, в которой было не менее пятидесяти огромных лиственных деревьев. Стояла осень, и листья уже приняли красный оттенок. Когда Ли Куй подошел к опушке, он увидел, что из-за деревьев показался здоровый детина.

— Если у тебя есть голова на плечах, так ты дашь мне выкуп за то, что я тебя пропущу, а не дашь, так я отберу твой узел.

Взглянув на разбойника, Ли Куй увидел на его голове красную шелковую повязку, повязанную двумя узлами; одет разбойник был в грубую меховую куртку, в руках держал два топора, а лицо его было густо вымазано черной тушью. Увидев все это, Ли Куй закричал:

— Да что ты за дьявол такой и как смеешь заниматься здесь разбоем?

— Стоит тебе услышать мое имя, как сердце твое и печень от страха разорвутся на куски! — пригрозил разбойник.— Я — «Черный вихрь»! Отдавай свой узел и деньги, и я оставлю тебе жизнь!

— Мерзавец ты этакий! — заорал Ли Куй.— Не дам твоей чертовой матери порадоваться! Кто ты такой, падаль проклятая, что бесчинствуешь, прикрываясь моим именем?