Речные заводи (том 2)

— Что вы, что вы, смею ли я? — смиренно возразил монах.— Сейчас я пойду позову остальных монахов,— и он поспешно выскочил из комнаты.

— Брат-монах! — закричала ему вслед женщина.— Возвращайтесь поскорее!

Но монах так торопился убраться восвояси, что даже не ответил ей. Проводив монаха до дверей, женщина ушла во внутренние комнаты. А Ши Сю, сидя около дверей, продолжал раздумывать.

Прошло довольно много времени, пока, наконец, из храма пришли служки и зажгли свечи и ароматные курения. Вскоре возвратился и монах и привел с собой других монахов, чтобы отслужить панихиду. Старый Пань попросил Ши Сю угостить монахов чаем. А после чая они стали бить в барабаны и цимбалы и запели священные песнопения. Руководил церемонией похотливый монах вместе с другим, одного с ним возраста монахом. Они звонили в колокольчики, сжигали бумажные жертвенные деньги и возносили перед алтарем молитвы, чтобы умилостивить богов и вымолить переход в рай души покойного писаря Вана.

Затем на панихиду пришла хозяйка, одетая в темное платье, скромно причесанная и слегка набеленная. Она принесла курильницу, поставила в нее ароматические свечи и совершила жертвоприношение будде. Похотливый монах совсем распалился и, позванивая колокольчиком, громким голосом распевал молитвы. Остальные монахи заметили, что монах и женщина льнут друг к другу, и пришли в полное замешательство. После панихиды всех пригласили во внутренние комнаты на скромную трапезу.

Между тем монах, пропустив вперед всех других, шел позади и, оборачиваясь, улыбался женщине. А та, прикрыв рот рукой, также с улыбкой смотрела на него. Все время они переглядывались и бросали друг на друга влюбленные взгляды. Наблюдая за ними, Ши Сю понял, что не ошибся, и сильно опечалился.

Наконец монахи расселись за столом; были поданы овощные закуски и легкое вино. Все выпили по нескольку чашечек. Затем принесли постные кушанья. После трапезы каждому монаху было выдано вознаграждение. Немного спустя старик Пань извинился, сказав, что он нехорошо чувствует себя, и ушел спать. Потом и монахи встали из-за стола и пошли прогуляться.

У Ши Сю на душе было очень тяжело. Пожаловавшись на боль в животе, он лег спать на лавку за перегородкой.

Между тем женщина, воспылав страстью, забыла о всякой осторожности и сама прислуживала монахам. После перерыва снова забили барабаны и началось песнопение. Затем опять принесли жертвы; подали чай, закуски и фрукты. Брат-монах без устали побуждал других монахов петь молитвы, умоляя Владыку неба о прощении души усопшего. Кланяясь трем изображениям будды, они совершали богослужение до полуночи, пока не свалились от усталости. Только сластолюбивый монах становился все более возбужденным и продолжал громко распевать молитвы.

Что касается женщины, то она долго стояла за занавеской и у двери, и разгоревшееся в ней пламя страсти жгло ей грудь; почти не сознавая того, что делает, она приказала служанке передать монаху Хай-гуну, что у нее есть к нему разговор, и этот лысый разбойник сразу же явился к ней. Тогда она взяла его за рукав и сказала:

— Дорогой брат, завтра вы придете за вознаграждением, так не забудьте сказать моему отцу, что надо совершить богослужение по данному мною обету.

— Не беспокойтесь, я не забуду,— отвечал тот.— Ведь если вы решили выполнить свой обет, так надо это сделать скорее.— И, помолчав, добавил: — Какой свирепый вид у этого вашего деверя.

— А стоит ли обращать на него внимание? — покачав головой, сказала женщина.— Ведь он нам не родственник.

— Ну если так, то и беспокоиться не о чем,— отвечал монах.

С этими словами он взял руку женщины и пожал ее. А женщина, сделав вид, что застеснялась, опустила занавеску. Засмеявшись, монах вернулся в комнату, где совершалось моление. Но ни он, ни она не подозревали, что лежащий за перегородкой Ши Сю только притворяется спящим и видит все, что происходит.

На рассвете, во время пятой стражи, богослужение было закончено, перед изображением будды были сожжены бумажные предметы, и монахи, распрощавшись с хозяевами, отправились обратно в монастырь. Хозяйка ушла спать к себе наверх. Обдумывая все происшедшее, Ши Сю сильно негодовал: «И надо же было случиться, чтобы такому удальцу, как мой старший брат, попалась такая распутная баба!» Однако, подавив в своей душе гнев, он также пошел в свою комнату и лег спать.

На следующий день, когда Ян Сюн пришел домой, ему никто ничего не сказал, а он поел и снова ушел. Вскоре в дом почтенного Паня явился сладострастный монах в новой одежде. Услышав об его приходе, хозяйка быстро спустилась вниз и, пригласив гостя во внутренние комнаты, приказала подать чай.

— Вчера мы заставили вас потрудиться, уважаемый брат-монах,— сказала она.— Но до сих пор не расплатились с вами за ваши труды.

—Да стоит ли об этом говорить! — возразил монах.— Я договорился, уважаемая сестра, о заупокойной службе по вашей почтенной матери. И вот пришел предупредить, что если вы желаете выполнить свой обет, то напишите об этом, и все будет сделано.

— Хорошо, хорошо,— отвечала женщина и велела служанке позвать отца.