Реформа российского гражданского законодательства: промежуточные итоги

Разъясняется в Постановлении Пленума ВС РФ № 25 и процессуальный порядок рассмотрения вопроса о добросовестности поведения участников спорного правоотношения. Поведение одной из сторон может быть признано недобросовестным не только при наличии обоснованного заявления другой стороны, но и по инициативе суда, если усматривается очевидное отклонение действий участника гражданского оборота от добросовестного поведения. В этом случае суд при рассмотрении дела выносит на обсуждение обстоятельства, явно свидетельствующие о таком недобросовестном поведении, даже если стороны на них не ссылались (ст. 56 Гражданского процессуального кодекса РФ, ст. 65 Арбитражного процессуального кодекса РФ[52]).

К сожалению, в предложенном в Постановлении Пленума ВС РФ № 25 подходе к определению понятия «добросовестность» можно обнаружить недостатки. Скажем, вряд ли возможно считать обязательным атрибутом добросовестного поведения участников гражданского оборота во всех случаях оказание какого-либо содействия другой стороне соответствующего правоотношения. Это утверждение верно для сторон договорных обязательств, но весьма сомнительно, когда речь идет о признаках добросовестного поведения потерпевших в деликтном или кондикционном обязательстве по отношению к причинителю вреда или приобретателю чужого имущества либо собственника в правоотношении, связанном с истребованием своего имущества от незаконного владельца.

Впрочем, выявление обязательного набора признаков, характеризующих добросовестное поведение участников гражданского оборота во всех абсолютно случаях и применительно ко всем правоотношениям, вряд ли возможно и практически бесполезно. Вместо этого требуется кропотливая работа по обобщению судебной практики в целях выявления обстоятельств, фактически признаваемых судами критериями добросовестности или признаками недобросовестного поведения участников гражданского оборота в различных ситуациях с учетом всех конкретных обстоятельств дела, и оценки этой судебной практики со стороны высшей судебной инстанции.

В составе общественных отношений, основанных на равенстве, автономии воли и имущественной самостоятельности участников, которые образуют предмет гражданско-правового регулирования, теперь выделяются в отдельную группу «корпоративные отношения», под которыми понимаются отношения, связанные с участием в корпоративных организациях и управлением ими (ст. 2 ГК РФ).

В данном случае реализовано одно из принципиальных положений Концепции развития гражданского законодательства РФ, в которой отмечалось: «С точки зрения предмета гражданского законодательства необходимо включить в пункт 1 статьи 2 ГК еще одну группу отношений, регулируемых гражданским законодательством, а именно корпоративные отношения, под которыми следует понимать отношения, связанные с «правом участия» в корпорации, а также соответствующие обязательственные отношения между учредителями (участниками) и корпорацией»[53].

То обстоятельство, что корпоративные отношения составляют (целиком и полностью) один из элементов предмета гражданско-правового регулирования, было признано и обосновано в юридической литературе задолго до появления Концепции.

Так, в одном из учебников гражданского права, изданном еще в 2004 г., по этому поводу утверждалось следующее: «В связи с формированием и последующим использованием капитала корпорации, первоначально создаваемого на базе имущественных взносов ее участников, между ними, а также между ними и корпорацией в целом складываются имущественные отношения, отвечающие всем признакам отношений, составляющих предмет гражданского права. Речь, следовательно, идет о внутриорганизационных, членских отношениях, содержание которых сводится к предоставлению участникам корпорации возможностей, во-первых, управлять ее делами (участие в общих собраниях, в органах управления и т. п.), а во-вторых, участвовать в имущественных результатах ее деятельности (распределении прибыли и убытков, остатка имущества при ликвидации организации и т. п.)… на первый взгляд отношения по управлению делами корпорации носят не столько имущественный, сколько организационный (неимущественный) характер. В действительности, однако, они практически всегда непосредственно связаны с управлением имуществом (капиталом) корпорации»[54].