Регионы Российской империи: идентичность, репрезентация, (на)значение. Коллективная монография

Сделать это министерские чиновники намеревались путем «приближения» суда к населению, «упрощения правосудия», установления «бдительного и строгого» правительственного «воздействия» на него, выстраивания судебной системы, которая была бы проникнута «безличным правительственным началом», и, наконец, «удешевления» судопроизводства для населения «без лишнего отягощения казны»[495]. Одновременно с «муравьевской комиссией», разрабатывавшей эти планы, при том же министерстве трудилась другая группа, готовившая под руководством товарища министра П. М. Бутовского судебное преобразование в Сибири, и ею, как писал во всеподданнейшем отчете Н. В. Муравьев, «были приняты в соображение… производящиеся общие работы по пересмотру Судебных уставов»[496]. Иными словами, положения сибирской судебной реформы конца XIX века диктовались общим курсом на изменения судоустройства и судопроизводства в стране. В Сибири, где отсутствовал суд присяжных и не был реализован принцип выборности мировых судей, это было осуществлено за счет многофункциональности органов правосудия и чрезвычайной подвижности судебных учреждений, позволивших значительно снизить стоимость сибирского суда, о чем министр не замедлил сообщить Государственному совету и самому Николаю II[497]. Применительно к организации деятельности окружных судов это выражалось в том, что на территории Сибири последним предписывалось совершать не только выездные сессии в рамках собственных полномочий, но и исполнять функции отсутствовавших в сибирской провинции съездов мировых судей[498].

Региональные особенности устройства судебной власти в Сибири вызывали необходимость задуматься о месторасположении органов юстиции. Здесь, как нигде в России, следовало обратить пристальное внимание на обеспечение кратчайшего пути между представителями судебной системы и населением. Требовалось точно «считать» сигналы, подававшиеся территорией одновременно огромной, малонаселенной[499] и разнообразной в природно-географическом отношении. В противном случае судебные учреждения остались бы так же далеки от населения, как сибирские подданные российского императора – от ресурсов, доступных жителям других регионов. 2 июля 1897 года высокие чиновники из российской иерархии судебной власти, открывая новые сибирские суды, в своих речах подчеркивали эти обстоятельства и указывали на верность разработанных для Сибири правил судоустройства и судопроизводства. К примеру, председатель Казанской судебной палаты А. Н. Щербачев в Тобольске уверял собравшихся, что отныне «суд будет ближе к народу», в том числе потому, что окружные суды станут рассматривать дела на выездных сессиях[500].

1897 год ознаменовался установлением единственной в Сибири Иркутской судебной палаты, а окружные суды расположились исключительно в административных центрах губерний и областей края: Тобольске, Томске, Красноярске, Иркутске, Чите, Благовещенске, Якутске и Владивостоке[501]. Совершать выездные сессии комиссия П. М. Бутовского предполагала для шести сибирских окружных судов из восьми (не планировались разъезды для Благовещенского и Якутского окружных судов)[502], при этом, как будет показано ниже, рекогносцировка судебных округов и определение их центров не опирались на надежные и исчерпывающие сведения о географической, экономической, демографической и транспортной обстановке в Сибири. В данном случае Министерство юстиции продемонстрировало немалую степень умозрительности и, в некоторых случаях, плохое понимание региональной специфики.

Вызывает сомнение правильность первоначальной локализации как минимум одного сибирского окружного суда. Если в большинстве регионов выбора не имелось, и упомянутые судебные структуры разместились в наиболее значимых региональных центрах, то в Тобольской губернии дело обстояло иначе. Ведь данные переписи населения 1897 года крупнейшим городом здесь признавали окружную (а затем уездную[503]) Тюмень, в то время как Ишимский, Курганский и Тюкалинский округа с наибольшим числом жителей помещались на значительном расстоянии к югу от Тобольска (таблица 1), а именно их потребности в правосудии окружному суду предстояло решать чаще всего. Севернее же Тобольска располагались только малонаселенные районы вокруг Сургута и Березова, куда окружной суд почти не выезжал (за десятилетие деятельности реформированных судов это случилось лишь однажды – в 1905 году[504]).

Таблица 1. Население округов и окружных городов Тобольской губернии (1897)[505]