Рейд. Оазисы Камень

- Мои дочери не доживут до семнадцати лет; уже в пятнадцать лет с ними начнёт происходить то же самое, что сейчас происходит со мной. Потом настанет черёд моих средних сыновей. А через десять лет – и моих младших. Над всеми ними висит «потолок двадцати восьми», и я не уверена, что смогу заслужить для каждого из них новый корпус.

Кажется, это был худший день из тех, что он пережил. Даже дни его тяжелейших ранений теперь казались ему всего-навсего неудачными. Горохов взял салфетку, вытер ею губы – ни есть, ни пить он больше не хотел, – закрыл глаза и запрокинул голову. Ему хотелось курить, он уже Бог знает сколько не курил, а покурить у него причины были, были. На столе перед ним кто-то понимающий даже поставил красивую пепельницу. Но сейчас он уже побаивался искать сигареты в кармане. Курить-то, конечно, хотелось, но хрен его теперь знает, как курение отразится на его грибке.

Глава 41

Она была очень миленькой – вся такая свежая, опрятная, здоровая, с хорошими зубами, которые женщина всё время демонстрировала, улыбаясь ему:

- Я настроила вам кондиционер на двадцать пять градусов, но если это слишком низкая для вас температура, то вы можете изменить, вот тут пульт.

- Да, я понял, спасибо, - сухо отвечает уполномоченный, вешая пыльник у входа на вешалку.

- Здесь ванная комната, - Рита открыла дверь, - тут же и санузел. Если есть необходимость, я заберу вашу одежду и постираю её.

- Необходимости нет, - его одежду вчера стирала Вероника, потом он ехал в закрытом кузове с кондиционером. Одежда была чистой. Горохов проходит, ставит винтовку у кровати. Сам садится на красивое покрывало. Он всё-таки хочет закурить. – Пепельница… Тут можно курить?

Женщина тут же бросается к круглому столу.

- Пепельница… вот она, может, её поставить вам к кровати? – и, не дождавшись его согласия, приносит пепельницу и ставит её на тумбочку возле кровати.

Он ещё не достал сигарету, а она уже из передника вытащила зажигалку. Она на удивление услужлива и улыбчива, прямо милашка, да и гостевая комната превосходна: ковры, обои, система видеовоспроизведения. Можно посмотреть что-то весёлое или музыкальное из древней жизни. А кровать… О, это просто мечта его Натальи. В их небольшую квартиру такую просто некуда было поставить. Горохов с удовольствием выпускает дым и снова делает большую затяжку. А женщина теперь подходит к небольшому холодильнику, открывает его.

- Тут есть несколько видов еды и напитков; если желаете выпить, я вам сейчас же налью.

- Налейте водки кактусовой, несладкой. Есть такая у вас?

- Думаю, что есть, - она присела у холодильника и начала выбирать.

Женщина была предельно услужлива и, налив ему в стакан водки, ещё в один стакан налила сока, кажется, яблочного. Стаканы не поставила на стол, а принесла к кровати. И сказала:

- Если вам что-то понадобится, вот кнопка. Вызывайте меня в любое время, не стесняйтесь.

Кажется, всё, что нужно, она сказала, но уходить не спешила, стояла в нескольких шагах от него и улыбалась.

Не то чтобы Горохову что-то сейчас было нужно… Просто не хотелось оставаться в одиночестве. И известие про грибок, и тягостный разговор с Людмилой никак не прибавляли ему хорошего настроения. И поэтому он спросил у женщины:

- Выпьете со мной?

- Нет, пить я не буду, у меня овуляция, но если хотите…, - она чуточку замялась, – я с удовольствием посижу с вами, выпью сока.

- У вас овуляция? – Горохов был уже готов к чему-то подобному. – То есть…

Она мило улыбнулась:

- Если вам захочется близости, я буду очень рада, – и добавила потом: - Мы все будем рады.

- Мы все? Кто это мы все? – удивился уполномоченный; он раздавил окурок в пепельнице и вытащил ещё одну сигарету.

- Вся наша община. Пророк благословил меня, и муж одобрил.

- И муж одобрил?

- Конечно. Он у меня истово верующий, он знает, что получить первозданные гены такого качества, как ваши, – это для общины большое благо, – пояснила женщина.

- Какие гены? – не понял он.

- Первозданные… Понимаете, и мы, и северяне работаем с геномом, северяне форматируют его, мы компилируем… то есть вносим искусственные поправки, а ваша биология – это редчайший продукт трёхсот тысяч лет мутаций и эволюции.

Горохов всегда был прохладен к похвалам, и теперь эти слова не вызвали в нём особых чувств; он только поинтересовался:

- И откуда вы знаете про мою биологию?

- Образцы вашей биологии Ольга привезла ещё много лет назад, они нам хорошо известны, и на их основе создано уже две модели отличных корпусов. Но всё равно, мы хотим получить ваши гены и вырастить их в первозданном естестве. Это даже не будет ни страстью, ни прелюбодеянием. По сути, это обряд нашей религии; мы, и особенно мой муж, хотим вырастить первозданного человека. Такого, как вы, – степняка, царя песков, варана, и в то же время человека с интеллектом выше, чем у казаков.

- А вы и с генами казаков работаете?