Рейн

Это было самым последним, что бы я хотел сделать в своей жизни. Это были худшие новости, которые я когда-нибудь должен был кому-то сообщать. И он, чёрт побери, был в одном дне пути отсюда. День пути. Чёрт.

– Что? – он прорычал мне в ответ нетерпеливо.

Я втянул воздух. – Кто-то залез на территорию, отымел двух новобранцев и, блядь, – сказал я, опустив голову, – они забрали Саммер, мужик. Они забрали её.

Тишина на другом конце провода была самым ужасным звуком, который я слышал за всю свою жизнь. Это был самый громкий звук.

Казалось, что это длилось целую вечность.

А затем, – Нет.

И в этом слове было столько всего. Отчаяние. Злость. Недоверие.

– Да, да, мужик. Она пропала. Она, блядь, пропала.

– Я в пути.

И отключился.

Я повернулся к Вину, чувствуя тягость от роли руководителя, как никогда раньше. Это всегда было на Рейне. Даже, когда он был за пределами города, и я технически был за главного, но никогда, на самом деле. Мне никогда не приходилось принимать решения. Мне ни разу не приходилось иметь дело с их последствиями в одиночку.

– Что, чёрт побери, нам теперь делать? – спросил Вин, стирая кровь Репо с лица порванным куском своей рубашки.

Я провел рукой по бритой стороне своей головы.

Дерьмо.

Блядь.

Что, чёрт побери, мы собирались делать?

Рейна не будет ещё один день.

Один грёбанный день.

Целый день, когда чёрт его знает что могло происходить с Саммер, вернувшейся к Ви. Рейн говорил мне о шрамах на её спине. Я видел следы на её запястьях и лодыжках собственными глазами. Когда она собирала волосы, я видел что её волосы отрасли после того, как их выдрали.

Она прошла через грёбанный ад.

И она должна была пройти через это снова.

И что же, мы должны были сидеть сложа руки целый день?

– Мы должны позвать всех людей. Сказать им, что было незаконное вторжение. Мы должны удвоить людей по периметру. Не только чёртовых новичков. А ещё и мужиков. Мы должны найти, как они, чёрт побери, забрались вовнутрь. И нам нужно найти любые зацепки. Следы от колес. Может, люди видели что-то. Всё, что только мы сможем сделать. Когда Рейн доберется сюда, нам нужны долбанные ответы, – закончил я, пролистывая свой телефон и отправляя групповое экстренное сообщение. Я повернулся обратно к Вину. – Насколько всё у него плохо?

– Похоже, что у него разбиты глаз и нос. Ребро или два. Наверняка сотрясение мозга. Он выкарабкается.

– Ему нужно в больницу?

– Нет. Док займется им, когда приедет сюда.

Я кивнул, проходя за стойку бара и хватая один полуавтоматический пистолет. – Я прочешу всю территорию, чёрт побери.

Выйдя наружу, я выдохнул, осознав, что задержал дыхание.

– Чёрт побери, – проговорил я в ночи.

Рейн, наверное, гнал по дороге, как сумасшедший, гнал свой байк так быстро, как только мог. И я знал то, что даже этот упрямый хрен не знал сам. Он влюбился в Саммер ещё в ту ночь, как только встретил её. Это было то же дерьмо, о котором пишут в романах. Но это было правдой. Каждая секунда, которую он мог выкроить, он делил с ней. Я видел это. Мужики видели это. Сучки определенно точно видели это.

И грёбанная Саммер смотрела на него, как будто он был самим совершенством.

Он бы отправился на верную смерть, чтобы вернуть её назад.

Он бы развернул полномасштабную войну, чтобы вернуть её назад.

И на этот раз, я бы не стал с ним спорить по этому поводу.

Двенадцать часов. Двенадцать долбанных часов.

Я сидел на крышке барной стойки, сжимая в руках пистолет, уставший от бездействия. Парни были повсюду. Мы нашли дыру. Мы обнаружили следы от шин. Грузовик. Внедорожник. Вот что это было. Никто не знал, чей он. Репо был по-прежнему без сознания с доком в одной из спален. Фли был все ещё в хирургии в больнице с Кью во главе охраны.

Делать было нечего.

Вин просто моргал, и я мог почувствовать, как напряжение в его теле в точности совпадало с моим.

А потом открылась дверь.

И там был Рейн.

Двенадцать долбанных часов.

Я даже не хотел думать на какой скорости он ехал, чтобы уложить однодневный путь в двенадцать часов.

Он выглядел ужасно. Все его тело, от головы до ног. Его лицо было жёстким. Его кулаки были сжаты. Его взгляд пылал.

Вольф жёстко приземлился на своих каблуках, и его глаза выражали то, что он был на краю. То, что он был на грани того, чтобы слететь с катушек.

Чёрт, выглядело так, что все мужики были влюблены в Саммер.

– Что нам известно? – Спросил Рейн сквозь стиснутые зубы.

– Немного, – начал я. – Дыра в заборе. Следы от шин. Что-то тяжелое. Фли у хирурга. Репо без сознания в одной из комнат. Следы борьбы на заднем дворе. Нет свидетелей. Ничего. Мы в дерьме, мужик.

Он с трудом кивнул головой. Потом повернулся к Вольфу.

– Найди что-нибудь, – потребовал он. Слова едва сорвались с его рта, когда Вольф кивнул и вышел.

– Мы вернем её, чувак, – сказал я, пытаясь поддержать его.

– Я сказал ей, что здесь она в безопасности, – сказал он, оглядывая комнату. – Я, чёрт побери, не должен был оставлять её.

Он едва сдерживался.