Рейнеке-лис

И вот остались минуты считанные.
Растроганный проповедью прочитанною,
Рейнеке посох берет и суму.
Теперь самое время всплакнуть ему:
По бороде бегут слезы притворные.
Сокрушаются сильно король и придворные.
Но злодея и вправду томит досада:
"Эх, всех бы их укокошить надо,
А то досталось всего двоим!"
(Браун разумелись и Изегрим.)
И он говорит: "Пора удалиться.
Всех вас прошу за меня молиться,
За меня перед господом богом поратовать".
И думает: "Самое время уматывать!
Еще вдруг что случится, неровен час..." —
"...Государь мой, дозвольте покинуть вас!"
Король говорит: "Мы расстроены сами
Сей предстоящей разлукой с вами.
Не до завтрашнего ли подождать утра?"
"Нет, — лис отвечает. — Увы, пора!
Нельзя благое откладывать дело,
Хотя печали моей нет предела".
Король говорит: "Что ж, сын мой. Идите!
А вы все, как один, его проводите,
До той вон дороги дойдете с ним.
Лишь Браун останется и Изегрим!"
(Те двое в сырой темнице лежали
И Рейнеке страшной смерти желали.)

Итак, королем обласканный вор
Покидает сейчас королевский двор.
Сейчас он пойдет дорогой прямою
С посохом странническим и сумою:
Ни дать ни взять истинный пилигрим
Смиренно следует в Иерусалим,
Где он нужен — ну, скажем, вроде,
Как пятое колесо подводе!
Да. Короля он оставил с носом,
Вопреки многочисленным, грозным доносам!
А обвинители — что за черт! —
Сейчас составят почетный эскорт.
И лис говорит: "Государь великий,
Не забывайте о гнусной клике!
Держите их на цепи, в тюрьме,
У них злодеяния на уме,
Одно другого страшней и кровавее.
Речь идет о вашей жизни и здравии".

Итак, кто столь хорошо нам знаком,
Идет по дороге, простак простаком:
Не то что не может писать и читать —
Не может, пожалуй, до трех сосчитать,
С наивным таким, небольшим умишком,
Он с виду жалок, опасен — не слишком!
Немного растрогались сопровождающие,
Искренне страннику сострадающие.
Он со свитой своею прощается
И к Лямпе, к зайчику, обращается:
"Не выразить никакими словами,
Чего мне стоит разлука с вами.
Проводите меня еще хоть немного,
Нелегкая мне предстоит дорога.
Вам и нашему другу барану
Со мной еще расставаться рано.
Вы никогда мне не делали зла.
У вас у обоих душа светла.
В дружбе вы искренни и постоянны,
Большой или малый — вам все желанны.
Отринув прочь суету греховную,
Всем сердцем постигли вы жизнь духовную,
Как велено господом, ближних любя.
Поверьте: я в вас узнаю себя,
Таким я был схимником в монастыре.
Об этой не раз вспоминаю поре!
Листьями только да травкой питаясь,
Любовь вы постигли, от скверны спасаясь.
Не алча ни мяса, ни рыбы, ни хлеба,
Живете вы тихо, во славу неба",

И в этот коварнейший лисий обман
Поверил заяц, поверил баран,
И они проводили его до дома
В местность, которая нам знакома,
В Малепартус, в замок его родовой,
Где лисица себя уж считала вдовой.