Реквием патриотам

— Ценю твоё чувство юмора, — прохрипел старик, удобней устраиваясь в кресле, которого не покидал с пор как Злодейское трио захватило замок Тенгэн и сам он подчинил живших там жриц забытой богини, хранительниц чьих-то гробниц. — Однако…

Договорить он не сумел. Его прервал страшный вопль, раздавшийся из запертой снаружи комнаты.

— Скоро эти гробницы наконец изменят Микото окончательно, — проскрипел Оборо, — и тогда мы начнём наш мятеж.

— Время подходящее, — кивнул Аоки. — У нас довольно отребья, которое можно без жалости пустить под нож, но, с другой стороны, оно готово умереть за те деньги, что им платим. В стране идёт подлинная война — и Токугава, и патриоты достаточно ослабели, достаточно одного удара… — Он замолчал, пережидая очередной крик из комнаты, запертой снаружи. — Власть Токугавы рухнет, Мэйдзи мы утопим в крови, если нужно. У нас будет новый император, Оборо, и новый сёгун.

— Не однажды я уже пытался получить власть, — голос Оборо стал глуше обычного. — Я нашептал Цунаёси мысли о вечной жизни и могуществе, а после «обработал» Амакудзо, превратив в его в сильнейшего демона. Но ничего из этого не вышло! — Оборо в ярости хлопнул кулаком по подлокотнику. — Всегда находился кто-то, кто сводил на нет все мои усилия. Но когда с нами будет перерождённая Микото, — словно в ответ на его реплику раздался очередной вопль из запертой снаружи комнаты, — ничто и никто не сумеет помешать мне. Ничто и никто, — повторил Оборо.

Тоума ничего не стал говорить ему. Эти споры у них продолжались едва ли не с самого вторжения на Ритэн-Кё, ни разу Аоки не удалось переспорить упрямого старика.

Отряд Сейсиро выходил из Зэгена — многие провожали его настороженными взглядами (а ну как вернуться!), другие — жалостливыми, третьи же — откровенно облегчёнными (жизнь для них входила в привычное русло бандитского беззакония). Командир всю дорогу то и дело косился на Дзин-Эмона, однако старый солдат предпочитал отмалчиваться, ему явно не понравилось отношение местного населения к представителям сёгуната и всё, что удалось извлечь Сейсиро из него была короткая фраза: «Беззаконие слишком изменило их». Ну уж это-то он понимал и сам.

Бороться с преступностью в городе силами всего одного отряда было бессмысленно, поэтому Сейсиро принял решение покончить с причиной творящегося беззакония — Злодейским трио, отправив с первым же внушившим доверие Дзин-Эмону (что весьма и весьма непросто) капитаном торгового корабля, идущего в Мурото, весточку о положении на Ритэн-Кё с предложением направить сюда большой и боеспособный отряд самураев.

— До замка Тенгэн пути два дня, — произнёс Сейсиро, прикрывая ладонью глаза от солнца, — но здесь мы, можно сказать, идём по вражеской территории, а значит и правила будут соответственные. Усиленное боевое охранение, отряд разведчиков в полумиле впереди, двойные караулы на стоянках. Идти будем медленно и спокойно, надо беречь силы для драки.

Дзин-Эмон кивал в ответ на каждую инструкцию, хоть он отлично знал всё, что скажет и вообще может сказать молодой командир. Подобные приказы он слышал задолго до рождения нынешнего начальника. Однако едва ли не врождённое чувство субординации, свойственное его семье, заставляло его внимать каждому слову.

Именно благодаря этим инструкциям и их отличному выполнению (о чём, само собой, позаботился Дзин-Эмон отряд пережил нападение головорезов).

— Не нравятся мне они, — пробурчал один из бандитов, проверяя пальцем остроту трофейного клинка. — Сила. Эт те вшивые хэймины, которые в штаны кладут стоит меч под нос сунуть. Самураи сёгуната.

— Не боись, — усмехнулся Цудзи — предводитель отряда, собравший вокруг себя это отребье на деньги Аоки, — путных суда не пришлют. Путные самураи с патриотами воюют.

Ронин, дезертировавший из войск сёгуната, как раз сражавшихся с патриотами на соседнем острове, Цудзи считал себя знатоком по части воинских премудростей. Аоки выделил его среди остальных головорезов за ум и безмерное честолюбие, он регулярно снабжал его деньгами, надобными для поддержание «в тонусе» отребье, скопившееся на Ритэн-Кё, и теперь им пришла пора отрабатывать эти деньги.

Из кустов напротив, а также тех, что слева и справа окружали полянку, выбранную для стоянки отрядом сёгунатских самураев, Цудзи маякнули его люди, направленные туда Цудзи для пущего эффекта. Теперь можно будет ударить со всех сторон разом.

— Разбойники машут друг другу, — усмехнулся Дзин-Эмон, перекладывая своё кама-яри с земли на колени, чтобы ударить как только прикажет командир.

— Пора бить, — произнёс будничным тоном Сейсиро, даже не изменив позы, хотя это стоило ему немалых усилий, он так и рвался в бой.

Дзин-Эмон коротко кивнул самураям, сидевшим в непосредственной близости от кустов, где укрылись бандиты. Те повскакивали на ноги (мечи все держали обнажёнными) и принялись тыкать в кусты клинками почти наугад. В ответ послышались крики разбойников, не ожидавших такой атаки, однако они ринулись вперёд, размахивая оружием и оглашая окрестности дикими воплями.