Реквием Земли

— Один поворот Луны. Возможно, это бы произошло раньше, но Марта не выходила из нашего дома, пытаясь вернуть свой разум, а там до нее никто не мог добраться. Старейшины украли ее воспоминания, поэтому она заставляла меня рассказывать ей о годах, проведенных вместе. — Рун сердито взмахнул хвостом. — Наконец, Марта решила, что достаточно сильна, чтобы противостоять всему, что приготовили для нее старейшины. Помню, как она заявляла, что не может прятаться вечно.

— Что произошло потом?

Волк зарычал, на этот раз громко.

— Стая бэльта во главе с Токхотом заманили ее на верную смерть. Марта израсходовала свою последнюю магию на то, чтобы защитить меня.

Эйслин сглотнула.

— Что-нибудь еще?

«А я действительно хочу это знать?»

Девушка дрожала, думая о том, как можно быстрее добраться до теплого костра.

— Нет. Мы можем уйти.

Сильный магический резонанс в воздухе выдернул Эйслин из беспокойного сна. Ночь приближалась к рассвету. В темноте мерцали три фигуры старейшин. Все они были похожи на Мэтае — длинные густые светлые волосы, переливающаяся золотистая кожа и постоянно двигающиеся омуты глаз. Вот только Мэтае предпочитала золотые украшения, а ее спутники носили тяжелые серебряные браслеты и кольца. Теперь на Мэтае было одето светло-зеленое платье вместо белого. А двое других были облачены в черные одеяния, подпоясанные разноцветным шелком. Независимо от того, сколько раз Эйслин видела их, ее все равно нервировал рост старейшин. Девушке было очень любопытно, как выглядят их тела под этими тряпками. Может, под длинными расклешенными рукавами скрывалась чешуйчатая кожа и когти?

— Мы приняли решение, — заявила Мэтае.

— Да, — добавил незнакомый голос. Он был глубже, но многогранные оттенки не принадлежали к какому-то определенному полу.

Эйслин вскочила на ноги и поспешно засунула несколько вещей в свой рюкзак, ожидая, когда они объявят результаты их обсуждения.

— Мы предлагаем тебе выбор, — произнес третий старейшина.

— Хм, вот в чем дело, — заявила Эйслин слишком громко, ее сердце пустилось вскачь. Эйслин задавалась вопросом, знают ли они, как она нервничает.

«Конечно же, знают».

— Все, чего я на самом деле хотела — это приобрести иммунитет к сексуальному притяжению темных богов, чтобы я могла им противостоять. Как только я получу это, то сразу же уйду. — Девушка осознала, что трусливо попятилась, но она хотела оказаться как можно дальше от старейшин. Эйслин нервировал недавно состоявшийся разговор с Руном. На самом деле, она жалела, что они не обсудили все прежде, чем Эйслин потащила их в Талтос.

— То, что ты так жаждешь, имеет небольшие последствия, — сообщил ей старейшина.

— Мы же решили, что тебе нужна помощь в развитии твоего… потенциала, — добавила Мэтае.

— Да, мы примем тебя в Талтосе, — произнес третий. — Это большая честь.

— Пожалуйста, не поймите меня неправильно, — Эйслин сомкнула ладони вместе перед собой в самоуничижительном жесте, — но что, если я не хочу идти? — Она понятия не имела, откуда взялась эта внезапная вспышка мужества, но девушка была этому лишь рада. — У меня есть свой дом. И мне не нужна ваша помощь.

— Мы предполагали, что ты так и ответишь.

Старейшина взял ее за руку, его пальцы оказались холоднее льда. К Эйслин впервые прикоснулся кто-то из них. Девушка была потрясена. Их касания, как и у темных богов, замораживали. Призвав огонь, Эйслин выдернула руку из хватки и вышла из зоны досягаемости, звук собственного дыхания громко отдавался в ее ушах.

— Ну-ну, — успокаивающе, словно заклинание, пробормотала Мэтае. — Она должна прийти добровольно в качестве гостя. Мы согласовали этот пункт. Ты напугал ее до смерти.

— Да, напугал, — быстро согласилась Эйслин. Старейшина был мужчиной? Девушка не была уверена в этом, да это и не имело значения. — А я и так уже пережила слишком много ужасов за последнее время. — Она попыталась изобразить нерешительность перед тем, как перейти к следующей фразе: — Если вы разрешите мне взять с собой волка, то я соглашусь на путешествие где-то на полдня. Но если я почувствую себя некомфортно, то сразу же хочу покинуть город. — Подозрение грызло ее изнутри, а желудок словно охватило огнем. — О каком выборе вы упоминали ранее?

Когда Эйслин отдернула руку от старейшины, то Рун сразу же встал между ними. Тишину наполнили щелчки, стрекотание и жужжание, из которых состоял язык лемарианцев. Эйслин никогда не понимала его. Распутать их речь было так же невозможно, как попытаться разобраться в жужжании улья.

— Это… приемлемо, — произнес старейшина, который ранее схватил ее за руку.

Этот же старейшина сильно наклонился. Он выглядел как марионетка, подпрыгивающая на невидимых кукольных нитях.

— Приношу извинения, если я заставил тебя чувствовать дискомфорт. Мэтае многое о тебе рассказывала. Я просто… хотел тебя изучить. — Что-то дикое мерцало в его вращающихся разноцветных глазах.