Религия в Китае. Выживание и возрождение при коммунистическом режиме

В связи с чем используемую теорию, как это сформулировано в главе 5, необходимо скорректировать. Усиление ограничительной регуляции внутри олигополии не обязательно приведет к снижению участия в религиозной деятельности. Скорее, за этим последует усложнение рынка религии, возникновение трех его видов с определенной динамикой. В условиях усиления регуляции деятельности религий действительно может снизиться членство в формальных религиозных организациях, однако другие формы религиозности не исчезнут. Будет ограничена допустимая численность религиозных организаций и прописаны определенные виды деятельности, которые они смогут осуществлять, но вместе с тем возникнет черный рынок религии, несмотря на высокие риски для индивидов, готовых действовать на этом рынке. Также возникнет серый рынок религии, при этом соотноситься по масштабу с другими рынками он будет пропорционально той степени, в которой красный, официальный рынок религии ограничивается государством, а черный им подавляется. На сером рынке фигурируют как явно религиозные феномены и активность, так и имплицитные формы религиозности. С усилением ограничений и репрессий против религии серый рынок будет расширяться. В условиях жесткой регуляции он будет нестабильным и динамичным, делая попытки государственной суперструктуры регулировать религиозную жизнь невероятно трудной, если не невозможной задачей.

Кроме того, в условиях олигополии, по-видимому, неизбежна религиозная плюрализация. Учитывая соотношение социальных и политических дивидендов от регуляции религии и необходимые для ее осуществления затраты финансовых, политических и человеческих ресурсов, рациональным выбором со стороны государства станет ослабление ограничений и легализация большего числа религий. В Китае, помимо пяти больших конфессий, признаваемых центральным правительством, легальный статус в последние годы получают на местах другие религии, в том числе православное христианство в северо-восточной провинции Хэйлунцзян, культ Мацзу и «Триединства» в провинции Фуцзянь на юго-востоке Китая и культ Хуан Дасяня в провинциях Чжэцзян и Гуандун в южной части Китая. Ряд этнических меньшинств возвращаются к традиционным народным религиям, воспринимая их как часть своей культурной идентичности. В то же время также стремятся к официальной легализации в Китае возникшие за границей различные новые религии, в том числе мормонство, Церковь Объединения и бахаизм. Ряд групп, действующих на черном рынке религии, стремится перейти на серый рынок, а группы серого рынка хотят, получив государственную регистрацию, выйти на красный.

Заключение

В какой степени государство может контролировать религию посредством регуляции? Очевидно, что эффективность политической власти в этой сфере прежде преувеличивалась как при рассмотрении западных обществ, так и при рассмотрении Китая. Теория трех рынков показывает, что в таких случаях необходимо учитывать действие мощных экономических сил и что религиозные группы и верующие не всегда реагируют на регуляции так, как того хочет государство. Искоренить религию в современном глобальном мире жесткая регуляция неспособна, она может привести лишь к усложнению рынка религий, вытесняя религиозные организации и верующих в его серый и черный отделы.

Настоящее исследование демонстрирует недостаточность теории свободного рынка для объяснения сложностей религиозной динамики в олигопольном обществе. Необходимо придерживаться политико-экономического подхода, к чему уже призывали некоторые социологи[88], однако до сего времени работы, которые бы опробовали новые теоретические модели на эмпирическом материале, по большому счету отсутствуют.

Есть и другие касающиеся религиозной олигополии важные вопросы, которые следует рассмотреть. Учитывая, что сегодня в мире это превалирующая форма взаимодействия между религией и государством, нужно задаться вопросом почему. Всегда ли социальный плюрализм – это позитивное явление? Не является ли олигополия оптимальной формой отношений между государством и религией? Каковы аргументы в пользу и против сохранения олигополии, наделяющей привилегиями одну господствующую религию?

Среди элит сегодняшнего Китая ведутся споры, стоит ли установить в стране государственную, возможно, основанную на конфуцианстве, религию, которая сможет заменить терпящую фиаско коммунистическую идеологию и сплотить общество. Также идут разговоры о сохранении китайских культурных традиций в присутствии «иностранных» религий, таких как христианство и ислам. Подобные настроения продиктованы стремлением не допустить размывание самобытной китайской культуры и национальной китайской идентичности перед лицом стремительной глобализации и вестернизации. Схожие тенденции можно наблюдать в России и других странах, для которых глобализация и гегемония западной культуры также является вызовом.