Ремесло Небожителей

В Светлых Богов Леган не верил. Если они в самом деле существуют, то почему не вмешиваются, не остановят его, не накажут? Он давал им столько поводов навести справедливость: и когда вешал на реях команды захваченных торговых каракк, и когда выбрасывал за борт пассажиров, а пассажирок отдавал на потеху своим ребятам, – а потом опять-таки выбрасывал! – и когда отрезал головы и вспарывал животы пленным морским офицерам. Но боги молчали, делали вид, что ничего не видят и не слышат. Лишь сегодня напомнили о себе: так цинично помогли выполнить Легану задуманное. Теперь в его распоряжение были и княжна, и остров. Только он не собирался отдавать взамен «Ласточку» и две трети команды!

Измотанные ураганом люди уснули прямо на песке у опушки пальмовой рощи, едва прекратился дождь и стих ветер. Но Леган не сомкнул глаз до рассвета. Он видел, как истончились, уплыли на юго-запад тучи, как успокоились волны. Да, боги поиздевались над ним: когда из-за океана поднялось солнце, о ночном урагане не напоминало ничего… если повернуться спиной к берегу.

Убедившись, что живых среди выброшенных морем тел нет, Леган отправился исследовать свои «владения». Остров оказался невелик: обросшая кораллами макушка подводной горы. Леган обошёл его за неполных три часа. Но всё, что необходимо для выживания потерпевшего кораблекрушение, здесь имелось: на северной оконечности – изобилующая рыбой лагуна, на южной – стекающий со скал ручей с пресной водой, посередине, вокруг двуглавой вершины горы – небольшой лес, где он сразу заметил и весурскую вишню, и гуаву, и чёрную хурму. Наверняка там можно отыскать и ещё что-то съедобное. От голода и жажды люди здесь не умрут. Умрут от отчаяния и безнадёжности, когда убедятся, что с острова им не выбраться. Перегрызут друг другу глотки.

Когда Леган вернулся к северной лагуне, его команда спала. Все, кто остался: десять мужчин и немного поодаль – две женщины. Первая – Виола, любовница и одновременно помощник капитана, хитрая, коварная, в жестокости не уступающая ему самому. Вторая – княжна Бриана, о которой он почти ничего не успел узнать за две недели знакомства. Во сне женщины повернулись друг к другу, и Леган невольно начал их сравнивать.

На дочерна загорелом, выдубленном солью и ветром лице разбойницы – злая решимость. Губы сжаты, складки в уголках рта, коротко обрезанные волосы выгорели на солнце, сделались такими же белыми, как песок вокруг, сильные пальцы сжимают рукоять кинжала. Виола словно и во сне продолжала вести бой со смертельно опасным противником.

Княжна улыбалась во сне. Пухлые губки чуть приоткрыты, под щекой – кулачок, грива густых тёмно-каштановых волос свёрнута в тугую подушку. Сколько ей лет? Совсем ребёнок…

– Любуешься?

Виола не спала, наблюдала за ним из-под опущенных ресниц. В голосе – ревность. Леган знал: женщины, к которым она начинала ревновать, долго не живут.

– Ты и пальцем к ней не прикоснёшься! – произнёс он не громко, но веско.

Разбойница открыла глаза.

– Неужто наш капитан влюбился? Или ты всё ещё надеешься получить за неё выкуп? Уберечь от этого зверья?

Она кивнула в сторону спящих матросов, и Леган нахмурился. Виола права. Их замысел провалился, а значит, княжна перестала быть заложницей и ценным товаром. Отныне она просто сучка в окружении оголодавших кобелей. Сколько он сможет держать свору на привязи? Неделю? Две? Месяц? Потом они обнаглеют, потребуют, чтобы капитан «поделился», а если он откажет, возьмут силой – им с Виолой не устоять вдвоём против десятерых. Разве что прикончить их немедленно, пока спят. Но неужели девка этого стоит? Она не стоит вообще ничего!

Будто почувствовав, что на неё смотрят, Бриана вздохнула, пошевелилась. Тоже проснулась. Леган был уверен, что сейчас мечтательная улыбка на её лице сменится ужасом. Вот взглянет на него, узнает…

– Доброе утро. – Серые глаза смотрели на Легана. В них была радость. По-детски искренняя радость.

– Оно не доброе, – процедила Виола со злой насмешкой.

Леган промолчал, отвернулся. Внезапно сообразил: да, его власти не хватит, чтобы удержать свору. Но на острове две женщины! И пока он капитан, ему решать, кого из них отдавать на растерзание, а кого – спасти.

Судьба раскачивала княжну Бриану на жутких качелях жизни и смерти. Когда над идущей встречным курсом каравеллой взвился чёрный флаг, когда люди на палубе начали падать, пронзённые стрелами, качели первый раз провалились вниз. Княжну поспешно увели в каюту, но она прекрасно понимала – это не спасение. Смерть шла за ней, орала дурными голосами, гоготала где-то близко, звенела клинками сабель. И когда дверь затрещала под ударами, Бриана решила – всё, конец, медлить дольше нельзя. Легче умереть самой, чем попасть в руки разбойников, от одних рассказов о которых кровь стыла в жилах. На этот случай она хранила кинжал в шкатулке с драгоценностями. Маленький, с рукоятью из слоновой кости, инкрустированной топазами, сам похожий на драгоценность, но очень острый.