Ренар Холл

— Садовник в Ренар Холле? Разве здесь есть цветы?

— Что ты. Здесь такой дивный сад, ты бы только видела. Под куполом очень и очень красиво. Рихард после смерти госпожи Ренар сохранил каждый цветок и перенес туда…

— Госпожи Ренар?

— Это семейное поместье, — не ответила Айра. Или ответила, но не так, как хотелось мне. Госпожа Ренар… — Раньше здесь так красиво было, все цвело, благоухало. Всюду стояли цветы в вазах. Теперь только вазы остались. Ну, так рассказывают. Я сама только на картинках видела. Патронесса нам однажды альбом показывала. Она рассказывает иногда о былых временах. Редко, правда. Обычно, когда скучает по хозяину…

— Он часто уезжает?

— Скорее, редко приезжает. На моей памяти он никогда так долго в Ренар Холле не задерживался. А как монахи эти неделю назад приехали, страшные такие, как земная кроковыдра, так он и не покидал замка. Уедет, наверное, теперь… Зато без господ все поместье в нашем распоряжении, — добавила она весело.

— Господин не особо строг к слугам, — это было скорее замечание, нежели вопрос.

— Что ты. Он на самом деле очень добрый. И щедрый. Мы слова плохого от него никогда не слышали, вот и не хочется его разочаровывать лишний раз. Ладно, побегу я, мне еще посуду Рамиле перемыть нужно, да узнать, чего гостям требуется. Странные такие господа, очень странные, — щебетала под нос девушка, бросив тревожный взгляд на лестницу.

— Не переживай, это просто несчастный случай…

— Голубка расшиблась. Дурной это знак, Лайнэ, ой дурной. Будь осторожна, особенно… — она поставила поднос обратно на стол и, наклонившись ко мне ближе, добавила шепотом. — Я тебе ничего не говорила, если что, но… запирай на ночь двери изнутри. На всякий случай.

И с таким волнением она это сказала, что у меня кровь в венах застыла и сердце замерло. А когда погасли кристаллы, освещавшие читальный зал, мы и вовсе схватились друг за дружку и завизжали. Свет быстро вернулся, а вдоль стеллажа, показалось, мелькнула какая-то тень.

— Белая голубка… Ой не к добру это, не к добру, — прошептала Айра и, схватив поднос, убежала из библиотеки.

— Айра, — я хотела броситься ей вслед, но, сделав несколько шагов, остановилась. Если я не закончу уборку, меня точно уволят. Я надерзила хозяину, ударила его… Он ведь уже обозначил, что скидки на мое происхождение не будет, и за некачественную работу я могу потерять место. С другой стороны, какой родным с меня прок, если я погибну? Как освободилось место, которое я заняла? Уж не погибла ли предыдущая служанка, ведь Айра сама сказала, что хозяин добр и не злобствует лишний раз. Как бы я сейчас хотела оказаться рядом с батюшкой. Он всегда знал верный ответ и мог помочь советом. Впрочем, я знаю, чтобы он мне сказал. То, что и всегда говорил:

— Помни, Лайнэ. Ты — основа силы. Ты ее источник, а не наоборот. Черпай храбрость внутри себя, а не извне. Каждый раз, когда сомневаешься или боишься, вспоминай, что ты — потомок рода, поцелованного богиней матерью. Дар защитит тебя, когда в этом будет необходимость.

Защитит. Где же был этот дар, когда я падала с лестницы или оказалась в сугробе по шею? Что-то не спешил он на помощь. Возможно, в книге найдется ответ?

Набравшись смелости, подошла к столику, на котором эрцгерцог так небрежно оставил интересующий меня фолиант. Сначала смотрела издалека, не решаясь взять хозяйскую вещь, спрятанную столь тщательно. С другой стороны, если бы господин Ренар возражал, то забрал бы ее с собой. А, раз оставил и разрешил бывать в библиотеке, когда пожелаю, следовательно, я могу…

Коснувшись белой кожи, поняла, что не могу. Оставить книгу он оставил, но зачаровал. Я и не заметила, когда успел. Обложка с тихим хрустом покрылась узорчатой корочкой льда, надежно скрыв от меня предмет интереса за витиеватой преградой. Я стряхнула тонкий слой нежного снега. Там, подо льдом ответы на мои вопросы. Возможно, если я, скажем, случайно уроню что-то тяжелое сверху…

Я взяла подсвечник и, что было мочи, ударила по магической защите. Затем еще и еще, но все тщетно. Точнее, я погнула подсвечник, и это не останется незамеченным. Придется солгать тетушке, что нечаянно обронила его и проститься с частью жалования.

Оставив тщетные попытки пробиться сквозь ледяной панцирь к интересующим знаниям, я вернулась к непосредственной работе. Раскладывая книги на полки, нет-нет кидала взгляд на запретный фолиант. А что, если…

Я не думала, а просто делала. Положила на книгу ладонь. Никакой силы в себе не чувствовала, но она точно была, поскольку ледяной саркофаг покрылся паутинкой трещин и с мягким хрустом распался, открыв, наконец, доступ к вожделенным знаниям.

Тяжелая, мягкая и необычно теплая на ощупь…

Я устроилась на диванчике и принялась впитывать информацию, как земля дождевую воду после засухи — жадно, большими порциями, мечась от строчки к строчке, боясь, что книга вновь заледенеет, и я так и не узнаю главного.

"Если вы держите в руках эту книгу, значит принадлежите к одному из пяти родов, отмеченных великой милостью богини матери: Глоштайн, западные Алвантайн, Гессен-Ульштайн, Зроштайн и Валентайн…".