Ренар Холл

— Вы правы, милорд, — сухо согласился господин Ренар, тут же распростился с теплым кафтаном и накинул его на мои плечи. Впрочем, это вышло с трудом, поскольку Гессен радостно вился вокруг и норовил лизнуть хозяина в лицо.

— Другое дело, — удовлетворенно протянул король, но тут же воскликнул вновь: — Поверить не могу, неужели это Гессен? Но… как?

— Графиня — целительница, — пояснил его высочество, я же слушала, стараясь не выдавать своего удивления и запоминать сказанное, чтобы в случае необходимости поддержать разговор и не наговорить лишнего. — Я выписал ее с южных земель для излечения солнечного лаки. Удивлен не меньше вашего. Как вам это удалось, ваше сиятельство?

Впервые за время короткого и столь удивительного диалога прозвучал искренний вопрос. Могла ли я ответить на него с той же искренностью? Нет… Я смотрела на хозяина, оставшегося в одном легком кафтане, и едва удержалась, чтобы не закусить губу. Ведь он же простынет. На улице ужасный мороз, а он не только без головного убора, но еще и без верхней одежды. Студеный ветер терзает белоснежные локоны, а пушистые снежинки тают на его губах…

Меня грела горячая кровь лаки и его огненная грива, а что согревало господина Ренара? Ведь что-то должно же было. Ни один человек не способен справиться с лютым холодом…

— Графиня? — с интересом повторил король.

— Прошу меня простить, — усилием воли отвела слишком пристальный взгляд от хозяина и улыбнулась. — Это было совсем не сложно.

Мужчины ждали другого ответа, но иного для них у меня не было.

— Ох уж эти дамы, все время хранят свои тайны, — улыбнулся его величество. — Тем лучше. Женщина-загадка всегда привлекательна.

— Эдвард, сколько еще… кто это? — из кареты, следовавшей за королевской, вышла женщина и, при виде ее, мне захотелось задать тот же самый вопрос "кто это?". Но все внутри упало, когда я вспомнила, что на бал прибудет герцогиня Ламони. Та самая, о которой разговаривали господа в столовой. Уверена, передо мной стояла именно она.

Была ли герцогиня красива? Пожалуй, красивей женщины я не встречала. Она была великолепна во всем. Бархатная кожа дышала здоровьем, янтарные глаза блестели, длинные ресницы едва не касались густых, но аккуратных бровей, из-под шляпки выглядывали тугие блестящие смоляные кудри. Одежда герцогини выдавала великолепный вкус: бордовый бархат, отороченный золотом, идеально сочетался с образом зимней красавицы. Ветер же донес нежный аромат олеандра.

— Герцогиня Ламони, позвольте представить графиню Оруэл, мою гостью.

— Вашу гостью? Графиня замужем, я надеюсь?

— Нет, ваша светлость. Но я всего лишь прибыла для излечения лаки. Позвольте заметить, что вы выглядите восхитительно, а ваш наряд достоин высочайших восторгов и удивительно вам идет.

Женщина осмотрела меня с ног до головы и надменно фыркнула в ответ. Стало понятно, что подружиться у нас не получится и тем самым мне объявили окопную войну.

— Графиня, вы приехали без своего гардероба? Что это на вас, кафтан его высочества?

Вместо ответной любезности в меня полетел первый снаряд. Впрочем, вопрос был закономерным, поскольку на мне простое шерстяное платье служанки, к тому же, подол выпачкан в навозе, а лиф… Даже думать не хотелось. Дворяне, даже самые бедные, не носят подобных нарядов. Я не успела придумать ответ и, заметив мое замешательство, вмешался господин Ренар:

— В этом моя вина. Повозка с нарядами ее сиятельства была по ошибке уничтожена элементалями. Вскоре придет новая.

— Надо же. Какая оказия, — она еще раз окинула меня презрительным взглядом и удалилась в карету, из которой донеслось: — надеюсь, мы скоро двинемся в путь? Я уже устала и проголодалась.

Когда интерес к моей персоне, кажется, спал, я прошептала одними губами "простите", понимая, что даже самый тихий голос могут услышать и неверно интерпретировать, но господин Ренар поднял ладонь, упреждая даже намек на подобный разговор в присутствии монаршей особы.

В самый не подходящий момент память вдруг снова сыграла со мной злую шутку, обернувшись голосом отца:

— Берегись короля, Лэни. И всю его семью берегись. Сколь бы льстивыми и добрыми ни были их речи, сколь благородными бы ни казались их мотивы — беги. Пока есть возможность, беги без оглядки. Сейчас.

Я тряхнула головой, отгоняя наваждение и поняла, что мы уже двигаемся вперед. Гессен не желал ни на секунду разлучаться с господином Ренаром, а потому двигался рядом с его лаки, нет-нет касаясь его высочества влажным носом и задорно фыркая. В моей голове роилось множество вопросов и самый главный: как поддерживать обман? Ведь стоит мне перешагнуть порог дома, и все тут же будет раскрыто. Словно отвечая на мои опасения, господин Ренар постучал в окно кареты и произнес:

— Милорд, мы с графиней поедем вперед и проверим, все ли готово к вашему прибытию. Мы за второй линией обороны, уверяю, на территории Ренар Холла вашей безопасности ничто не угрожает.

— Я не сомневаюсь, брат, поезжайте.