Ренегат

Меня распирает от неукротимого гнева. Как можно убивать так много людей одним махом? Почему это затянувшееся кошмарное, безжалостное уничтожение никто не остановит?! С каждым новым испытанием павших становится все больше и больше. Сколько тогда человек останется после Охоты? Пятьдесят? Двадцать? Или десять? Я напрочь отказываюсь верить в то, что проверки созданы с благим намерением. Нет, власть уничтожает голодные рты и миролюбивый народ с определенными намерениями, жаль, что они пока что мне неизвестны. Но я обязательно выясню, в чем состоит злой, кровавый умысел, если выживу, конечно.

Отбыв короткий напряженный обед, мы возвращаемся в теплое, уютное жилище Люка, где чувствую себя почти как дома. Он всячески пытается меня подбодрить, хоть настроение у меня еще, куда ни шло, вопреки неожиданно напавшей нервной трясучке. Мы дурачимся, как безбашенная мелкота, и на недолгий период я вовсе забываю, что ждет меня впереди. У нас даже выпадает три великолепных момента, когда можно смачно и жарко поцеловаться, Люк ведет себя весьма странно, точно бессовестный негодяй, отворачиваясь, когда я пытаюсь чмокнуть его в нежные губы.

— Ну, пожалуйста! — жалостливо хныкаю я, взобравшись на него. — Иначе закусаю.

— Попробуй! — смеется он, перекатываясь на меня.

— Осторожно, — прошу его я, потирая заболевшее место возле сердца, — ты мне кое-что прижал. Со мной что-то не так? Почему ты не хочешь?..

— Ты прекрасна и я тебя люблю, очень-очень. — говорит Люк серьезно. — Но нам нужно еще повременить. Прости, раз огорчаю тебя. И тебе будет весомый повод вернуться с проверки.

— Что, если?..

— Нет, Харпер! Я запрещаю тебе думать о грустном. Устреми взгляд к новым свершениям и к счастливому будущему.

— Оно у нас будет?

— Несомненно. Я тебе обещаю.

Вечер подкрадывается незаметно. Все, кто остался в живых после боев в клетке, скапливаются в Норе, точно как реки втекают в море. Аарон Селестайн, прибывшая в подземное обиталище в сопровождении верных и неотвязных спутников, вот-вот объявит о начале последнего испытания. Я, сосредоточившись, внимательно их слушаю.

Первым берет слово Форд. Он басит недолго, в основном о предстоящем тесте, как о самом важном и решительном этапе подготовок. Он указывает, что настоящие борцы и защитники страны должны пройти все уровни подготовки и лишь после считаться полноправными заступниками.

Я не понимаю, в какой момент борьба за жизнь стала подготовкой!

После Форда говорит Аарон Селестайн:

— Менее недели вы находитесь в Департаменте-2. Вы прошли через три основных испытания, позволившие нам выделить сильнейших и достойных пойти дальше. А мы проверили ваши главные качества. Наша система тестирования выстроена так, что мы до составляющих вычислили ваш уровень развития. Это означает, что мы узнали ваши сильные стороны — ваши способности. Благодаря хлопотливо разработанной нами, самой точной системы тестирования, сейчас вы стоите здесь, передо мной. И я бесспорно рада видеть знакомые, счастливые лица. — Зрители беззаветно хлопают. — Хочется сказать несколько слов об этой системе. — изрекает Аарон Селестайн, ухмыльнувшись. Ее голос будто заполняет всю Нору. — С ее помощью мы закладываем прочные основы мироустройства. Она, как утвержденная обязательной, позволяет и позволит в будущем пройти человечеству через бурные события и уберечь наш мир от масштабных потрясений и разрушений. Система тестирования выделяет сильных, то есть равных друг другу. Мы больше не соперничаем, не вступаем в борьбу, выясняя, кто кого поборет, потому что мы уже прошли этот уровень. Мы все равные, достойные. Система доказала свою эффективность, а ее результаты всегда соответствуют действительности.

Аарон Селестайн вещает ровно, не допуская малейших запинок. Стоя на третьем этаже, смотрю на ее вцепившиеся в поручни побелевшие руки.