Репатриация на чужбину

Эти двое вылазили из какого-то тёмного угла с такой неохотой, что сразу стало интересно. Тот, что постарше – Сарг – имел вместо лица контурную карту с обозначением всего, что прилетало в него за последние лет двадцать-тридцать. Судя по тому, как его разукрасили шрамами, очередью из жаждущих его смерти можно обернуть экватор. Сухощавый, среднего для местных роста – это когда моя макушка ровно до плеча – он не шёл к нам, а перетекал по воздуху. Тёмно-пегие от седины пряди волос зачёсаны за уши и едва прикрывали шею, а надо лбом их прищемили широкой кожаной повязкой. По колким светлым глазам, нависающей над ними брови, орлиному носу и прочим выступающим частям лица прочитала: нужны мы тут с генералом, как кролику камасутра. Поторопились мы украсить их быт своим присутствием.

Алесар же был красив, молод, красив и дико красив. Лишённые изъянов черты лица, короткая, превосходно сидящая на нём стрижка. Знойные пронзительно-тёмные очи, умопомрачительный изгиб точёной брови и сексуальнейшие губы на глянцево-рекламный манер. Этот полубог возвышался над своим дружком-головорезом на полголовы. К тому же, превосходил его мускулатурной скульптурностью, спортивной экстерьерностью и чистотой кожных покровов. При этом поразительно походил на старшего коллегу – вот такой вот пердимонокль.

И эмоциональный пейзаж у них один на двоих: этим циникам всё пофиг, от меня они не ждут ничего путного. Мне, очевидно, лучше сдохнуть, и как можно быстрей, пока у них что-то там не кончится, а что-то другое не полыхнёт. Поздно! Я их хотела. Эти волки почувствовали ловушку, и раздражение в их суровых душах всколыхнулось нешуточное. Забликовало холодной решимостью удрать. Моя телепатия дочитала эмоции нужных мне людей до последних знаков препинания и преткновения – я моментально предотвратила их бегство. Ткнула пальцем в Сарга, и скромненько, трепетно проблеяла:

– Эти люди мне подходят, мой примкомандат.

– Вот и отлично! – благословил меня генерал, всем своим видом выражая соболезнования. – Кому из них будет присвоен статус Опекуна Внимающей?

– Обоим, – прошептала я и поникла плакучей ивой над рекой.

А под маской не сводила глаз с упрямых голов своих будущих телохранителей: они почти ненавидели меня, но внешне фасон держали безупречно. Настоящие породистые русские «морды кирпичом». Превосходные экземпляры! Слава местным богам за мою маску – так удобно не стесняться своего бесстыжего нахрапистого любопытства.

– Вот гербовые аттестаты, – протянула я генералу серебряные цилиндрики на внушительных цепях с бумажками миссис Далтон внутри. – Впишите в них имена этих достойных господ. Завтра на восходе я выезжаю из цитадели.

Достойные господа пылали, как факелы и, по всей видимости, желали свернуть мне шею немедленно, не откладывая праздника на утро. Я улыбнулась им полу-виноватой улыбкой. Примкомандат внутренне прослезился в мою сторону, адресуя двум счастливым избранникам протуберанцы ядрёного злорадства. Я решила поддержать доброго дядю-командира. И подарила своим телохранителям такую издевательскую ухмылку из-под маски, что мужиков взяла оторопь. Новорожденные опекуны вытаращились на меня, как мыши, пойманные в сейфе-баре за распитием Шато Марго 1787 года.

Я же нормальная. И, естественно, отчалила с военной базы бескрайне довольная собой. Превосходный выбор, если судить о функционале. Ну, а если попадусь им под руку, потеряю бдительность... Постесняются меня прихлопнуть? Или науськают непредсказуемую Эпону? Или торжественно сожгут ведьму в её комфортабельном саркофаге на колесах? Время покажет, а я буду бдить.

Глава 4

В которой меня таки выперли за порог и…

Не пожалели

И обратно согласна с Франсуазой Саган: для моего здоровья восхищённые взгляды мужчин гораздо важней всяких там калорий и лекарств. Не то, чтобы я была оголтелой охотницей за такими взглядами – но частенько провоцировала их по мелочам. Такая зараза – никак не удержаться. Но, что поделать: этот рецепт и приятней в употреблении, и почти не стоит денег – если, кончено, не увлекаться и не впадать в крайности. Как, к примеру, попытка переодеть за рулём поехавшие колготки – взгляд того мужика, с которым мы чуть-чуть не разъехались был точно восхищённым. А мой взгляд весь оставшийся день сам собой становился интригующим и задиристым.

С последним пунктом списка я поторопилась, и старшие меня поправили. Оставалось сделать четвёртый и самый важный шаг, о котором я пока и понятия не имела. Кроме туманных намёков Шарли и патронессы в загашнике ничего не было, когда вечерком, следуя их приказу, я спустилась в замковый садик. Пришла, покрутила головой, несколько раз измерила его шагами вдоль и поперёк. Наконец, созрела для бунта. Однако любопытство пересилило, и я рухнула на скамейку у прудика, в котором лениво помахивали затейливыми плавниками жирные рыбёхи. Сидела, болтала ногами, и вяло раздумывала о том, насколько мне хреново. И хреново ли вообще?