Репетиции

В этом поколении и раньше было сильно стремление к смерти, многие из мшанниковских евреев, как и апостолы, кончали назначенный Сертаном срок и должны были передать роли своим детям, а их не было; в постановке на смену евреям давно приходили одни авелиты. Пока главные роли были еще за ними, но совсем скоро авелитам предстояло получить и роли первосвященников, а это ясно и определенно значило, что то, ради чего жили евреи с самых первых времен, с Нового Иерусалима, тоже понарошку, тоже было видимостью и игрой. И еще: потеряв трех человек, они поняли, что судьба как бы дает им на выбор две смерти, два пути к ней — путь Петра и путь Иакова; дорога, на которую звал их Петр, была им уже знакома, и идти они решили по ней.

В середине октября тридцать восьмого года Иаков вернулся на службу, отсутствовал он ровно десять дней, и вновь взял на себя свои обычные лагерные обязанности. Той перемены, которую ждал в нем Петр, не было. Наоборот, судя по всему, разрыв со Скосыревым был для него решен и окончателен. Он вообще стал другой, в нем кончилась детскость и появилась сила, которой за ним раньше не знали. Но Петр словно не видел этого. Он по-прежнему уговаривал Иакова быть с ним заодно, объяснял тому, что они братья во Христе и должны любить друг друга. Долго он не отвечал ни на какие враждебные действия Иакова, не мешал, как будто это его не касалось, попыткам Иакова сместить его с должности начальника лагеря — пока было возможно, Петр шел на все ради примирения с ним. Он еще продолжал верить, что Иаков не потерян, что он не отступится от них, как Иуда.

В лагерь Иаков возвратился, уже хорошо зная, что ему надлежит дальше делать. Ровно через два месяца, 16 декабря тридцать восьмого года, апостолу Петру исполнялось пятьдесят пять лет, это был крайний срок апостольства, и, соответственно, он должен был уйти в отставку и с роли, и с поста начальника лагеря. До истории с сексотами Иаков признавал безусловное, освященное еще словами Христа старшинство Петра среди апостолов, он мог считать, что Петр ошибается — его решение покончить с евреями неправильно, однако не сомневался в честности и искренности Петра, в его вере, в том, что хочет он одного — того же, чего ждет каждый из них — Христа, Спасителя, Его прихода на землю, — но последние события показали Иакову, что это не так.

Для Иакова было очевидно, что человек, избранный Христом на апостольское служение, должен быть честен во всем, что бы ему ни выпало; честность, обязанность любого честно нести свой крест вообще лежала в основе его понимания мира, и то, что Петр злостно нарушил долг начальника лагеря, означало одно: верить Скосыреву больше ни в чем нельзя. Для Петра нет ничего святого — все лишь средство, и он не задумываясь готов предать каждого, лишь бы остаться, дальше продлить свои полномочия. Вера же его, что он, Петр, сможет вынудить Христа прийти именно к нему, ложна.

Иаков вспомнил, что и тогда, когда Христос первый раз приходил на землю, Петр в ночь перед распятием трижды, чтобы уцелеть, отрекался от Христа, и понял, что это не зря сохранилось в Евангелиях, то было предупреждение ему, Иакову, чтобы он был осторожен с Петром.

Такой взгляд на Петра исключал его из обычного порядка вещей, ставил вне закона, и действительно, Иаков был убежден, что, что бы ни предпринял он против Петра, — все будет морально и оправданно. Но поначалу, хоть и сомневаясь, что выйдет толк, он вел борьбу с Петром честно, ему было просто приятно, что он и здесь от Петра отличен. Конечно, это была ошибка.

Целью Иакова был немедленный, еще до ухода Петра и конца его срока, захват реальной власти во Мшанниковском лагере, остававшееся Скосыреву время он был готов терпеть его лишь как фигуру чисто церемониальную. На должность начальника лагеря Иаков не претендовал, по традиции ее занимали апостолы Петры, Иаков считал этот порядок естественным и, когда все успокоится, собирался передать ее старшему сыну Скосырева.