Репортажи из-под-валов. Альтернативная история неофициальной культуры в 1970-х и 1980-х годах в СССР глазами иностранных журналистов, дополненная инт

Георгий Кизевальтер: Эстонские авторы наверняка обсуждали в те годы ситуацию в искусстве Москвы. Какая у них складывалась точка зрения на левых русских художников? Быть может, как и в Москве, эстонцы больше изучали происходящее в западном искусстве? Очень любопытно, что представлялось более близким и важным (Москва или Запад)? Можно ли вспомнить западных художников, чье творчество сказалось на развитии эстонского искусства в то время?

Э. В.: Чтобы что-то стало близким, его надо хорошо изучить. В Москве Тынис бывал сам, видел и хорошо знал это искусство. Могло ли быть близким западное искусство, которое ты видел только на репродукциях? Но, конечно, вам было важно знать, что происходит в мире.

Э. Т.: А что интересовало больше, московское или западное искусство? Тынис, ты изучал и историю искусства стран Востока. У тебя было так много сфер интересов.

Э. В.: Действительно, ты подходил к вопросу очень широко. Запад, Азия, цивилизации Древней Америки.

Т. В.: В круг моих интересов входила культура Японии и других восточных стран.

Э. В.: Не могу сказать, как ответили бы на этот вопрос другие — Лапин, Меэль.

Э. Т.: Тут важен был такой момент, что вы хотели быть в курсе происходящего в мире, поэтому прорабатывали все источники, попадавшие в руки. По сравнению с сегодняшней ситуацией информации было очень мало.

Э. В.: Именно, ты все успевал проработать.

Э. Т.: А кто на тот период был для тебя важен из западных художников? Здесь стоит назвать имена или направления — поп-арт, гиперреализм?

Э. В.: Тынис, у тебя были любимцы из числа западных художников?

Т. В.: Да, и порядком.

Э. Т.: Я боюсь, что этот перечень получился бы слишком длинным. И включил бы обязательно исторических авторов. Венская школа фантастического реализма интересовала тебя как тема, но не повлияла непосредственно на творчество. Аналогичным случаем был гиперреализм.

Э. В.: Я смогла бы назвать скорее исторические, а не современные имена. Все ли из последних ты запоминал? И, заметив интересного художника, получалось ли следить за его дальнейшим творчеством?

Т. В.: В некоторых случаях даже получалось. К примеру, в случае художников поп-арта.

Э. Т.: Ты оформил и сделал подборку иллюстраций для книги Виктора Сибирякова «Поп-арт и парадоксы модернизма» [210] , которая в 1976 году вышла на эстонском языке. Где ты достал эти интересные и разнообразные репродукции?

Э. В.: Очевидно, перефотографировал из журналов. Ведь тогда с авторскими правами проблем не было.

Э. Т.: Поп-арт, несомненно, оказал большее влияние на твое творчество и концепцию искусства. Помимо прочего, ты видел в нем потенциал эстетизации повседневной среды. Были ли у тебя любимые авторы или поп-арт интересовал тебя в целом, как явление?

Э. В.: Питер Филлипс[211]. Джеймс Розенквист. Дэвид Хокни. Работы последнего тебе посчастливилось увидеть на Краковской биеннале в 1966 году.

Т. В.: Мне самому очень нравился Конрад Клафек[212]. В его работах был некий сюрреалистический гипнотизм.

Таллинн, 2019

Хедрик Смит ГЕОРГИЙ КОСТАКИ [213]