Репутация плохой девочки

На следующей лунке мы делаем небольшую ставку на игру с ребятами, стоящими позади нас, после того как Эван решает хорошо себя вести и подружиться с ними. На самом деле парни буквально дышат нам в затылок и, к неудовольствию Эвана, могут быстро сравнять счет, но мои умения дарят нам преимущество. В конце концов Эвану удается с одного удара сделать нас победителями.

– Это было благородно с твоей стороны. – На парковке рядом с его мотоциклом я открываю бутылку воды. День клонится к вечеру, но солнце по-прежнему палит изо всех сил. – Вернуть ребятам их деньги.

Прислонившись к байку, Эван пожимает одним плечом.

– Последнее, что мне сейчас нужно, это чтобы какая-нибудь разгневанная мамаша охотилась за мной за то, что я облапошил ее сына.

– Если бы я не знала тебя лучше, то подумала бы, будто ты хорошо провел время. Несмотря на то, что за нами не гонится полиция.

Он выпрямляется, сокращая небольшое расстояние между нами. Из-за его близости становится трудно вспомнить, почему мы до сих пор не занимаемся более тактильными упражнениями. Я хочу поцеловать его. Почувствовать его руки на себе. Сидеть за ним на мотоцикле, пока копы мчатся за нами.

– Когда ты согласишься поскучать вместе? – Вопрос он задает низким, хриплым голосом.

– Вызов принят.

В итоге мы оказываемся в одном из тех мест, где можно раскрасить керамику своими руками. Зал полон людей, празднующих день рождения маленькой девочки. Около дюжины восьмилетних детей бегает вокруг, в то время как изможденная продавщица изо всех сил пытается удержать керамические лошадки и диснеевские фигурки на полках до того, как они превратятся в гору пыли и острых осколков.

В задней части магазина мы с Эваном выбираем столик и изделия для росписи.

– Я только что вспомнила, что мы уже были здесь раньше, – сообщаю я ему, доставая сову с полки. Похожая стоит у меня дома в спальне.

Эван изучает жирафа.

– Ты уверена?

– Да, мы тогда рано ушли с бала выпускников и забрели сюда, потому что ты ловил глюки и увидел дракона в витрине, поэтому мы не ушли, пока ты не нарисовал фиолетового дракона.

– О черт, – восклицает он, пятясь от животных. – Да. Я еще начал волноваться, потому что дракон стал злым и собирался сжечь дотла весь город.

Я посмеиваюсь над этим нелепым воспоминанием. Так получилось, Эван немного порезвился без меня и съел парочку пирожных перед танцами.

По комнате разносится внезапный крик. Раскрасневшаяся именинница в короне и розовом боа из перьев размахивает руками и гримасничает, ее мать в ужасе округляет глаза, а друзья девочки съеживаются на своих местах. Истерика вот-вот выплеснется наружу.

– Я хочу замок! – злится девочка.

– Вот, держи, милая. – Мамочка осторожно ставит уродливую на вид фигурку перед своим капризным ребенком, будто сапер с потным лбом, подходящий к бомбе.

– Только не этот! – Девочка хватается за чужой, гораздо более красивый замок, за который изо всех сил цепляется другая девочка. – Это моя вечеринка! Я хочу его!

– Если у меня когда-нибудь будет такой ребенок, – говорю я Эвану, – я оставлю его в лесу со спальным мешком и несколькими батончиками мюсли.

– Напомни мне не оставлять тебя одну с нашими детьми.

Бросив ухмылку через плечо, Эван берет с полки морского конька и широкими шагами направляется к гостям. Он ободряюще кивает мамочке, затем опускается на колени перед разгневанной именинницей, чтобы спросить, не окажет ли она ему честь нарисовать для него животное. Ее горящие гневом глаза и злобная гримаса возвращаются к почти человеческому выражению. Она даже улыбается.

Эван сидит с ней, разговаривает и удерживает ее внимание, позволяя матери глубоко вздохнуть, а другим девочкам – заниматься своими делами, не боясь расправы.

Примерно через полчаса он присоединяется ко мне за нашим столиком, гордый обладатель боа из розовых перьев. Что по какой-то немыслимой причине выглядит на нем соблазнительно.

– Ты словно заклинатель детей, – говорю я, когда он садится рядом.

– А почему, думаешь, мы с тобой были друзьями так долго?

За это я размазываю синюю краску по его лицу.

– Осторожнее. Я могу не только глиняной посудой кидаться.

Он криво улыбается.

– Мне ли не знать.

Никогда бы не подумала, что он по собственному желанию может ввязаться в такую опасную ситуацию и выйти из нее невредимым. Даже торжествующим. Точно гордый родитель. На каком-то первобытном уровне инстинктов это вызывает у меня странные реакции, от которых я тут же отмахиваюсь.

В начале нашего свидания я была уверена, что мы не сможем понять, как общаться друг с другом, ведь мы не пьяны и не раздеты. И вот мы уже несколько часов не делаем ничего из этого, и не сказать, что я скучаю по таким развлечениям. Ну, может, и скучаю, но не настолько, чтобы не находить удовольствия в таких обыденных вещах, как свидания. Оказывается, быть нормальными не так уж и плохо.