Рерик - сокол русов

Возле крепостной стены, Рерик ловко метнул тонкий, но крепкий волосяной аркан с гаком на конце и зацепился за край стены. Затем он дал сигнал взмахом руки, и лучники, которые затаились в некотором отдалении от стен, приготовились к стрельбе. Их задачей было снять любого бдительного стража, который мог заметить карабкающегося вверх Рерика.

Подъем на стену крепости был наиболее опасным предприятием. Особенно для того, кто лез первым. Фаст-Ингварь было запротестовал – воевода не должен столь серьезно рисковать и предложил свою кандидатуру на эту опасную роль – но Рерик лишь отмахнулся. Он издал негласный приказ, чтобы «волки» берегли сына хакана особо, как зеницу ока, потому как понимал, что ему несдобровать, если с Ингварем случится беда. Слишком выразителен был взгляд Руяра, брошенный на Рерика, когда Ингварь встал рядом с полянином.

Отец не хотел отпускать его в поход, который с большой долей вероятности мог закончиться поражением и смертью многих молодых «волков», но юноша настоял. Он не имел права поступить иначе, потому что потерял бы уважение товарищей. Рерик оценил его поступок, и они сдружились еще больше.

Карабкаясь по стене, Сокол-Рерик с благодарностью вспомнил Волчилу, который гонял своих воспитанников по деревьям и скалам до седьмого пота. Это было еще то удовольствие. В конечном итоге молодые «волки» научились лазать, как белки, хотя это стоило многим не только синяков от падения с верхотуры, но и переломов. Правда, нетяжелых – падать правильно Волчило научил их прежде, чем они взялись за оружие. Ведь падение – это всего лишь смена позиции, которая предполагает дальнейшие действия.

Поверженный на землю, воин должен продолжать сражение. Ведь быстро встать на ровные ноги ему не удастся из-за тяжести брони. С нижней позиции можно подсечь ноги лошади или вражеского воина, и защититься от такого нападения очень сложно, если не сказать невозможно, в толчее сражения.

Оказавшись на гребне стены, Рерик мигом спрыгнул на боевую площадку для воинов, развернулся – и встретился взглядом с ночным стражем. Тот был настолько изумлен и ошарашен, что крик замер в его горле. Страж был наемником-мусульманином из тюрков – на его голове несколько кривовато сидела большая чалма. Похоже, он только что проснулся и вознамерился справить малую нужду, поэтому в неверном колеблющемся свете жирового светильника Рерик показался ему спросонку Иблисом, джинном, наилютейшим врагом людей, сбивающим их с верного пути.

А как не поверить, что перед тобой джинн, ежели полянин был обнажен до пояса (тяжелые доспехи перед подъемом он снял) и размалеван красной краской до бритой головы, на которой торчал лишь длинный клок волос – знак принадлежности к касте воинов-русов. Изумление стража длилось недолго – короткое мгновение. Тихо пропел меч Рерика, и голова в чалме покатилась по плитам площадки. Быстрым движением полянин подхватил бесчувственное тело тюрка и оттащил в тень – чтобы не загремело оружие стража и разные причиндалы, подвешенные к его поясу.

Все дальнейшее происходило с потрясающей быстротой и слаженностью. Рерик поднял наверх несколько веревочных лестниц, закрепил их и сбросил свободные концы к подножью крепостной стены. Считанные мгновения – и боевая площадка уже полнилась свирепыми молодыми «волками», которые жаждали крови. Бесшумно расправившись с ночной стражей, которая почивала в халабуде, – некоем подобии небольшого шатра из кафтанов, устроенном на копьях (ночи у берегов Дона были не только сырыми, но и прохладными), русы по каменным ступенькам спустились вниз и направились мимо островерхих каменных кибиток и шатров к донжону, который был их главной целью.

Донжон охранялся более тщательно. Подле него горел костерок, у которого грелись четверо воинов. А двое застыли, как истуканы, по обе стороны широкой входной двери, представлявшей собой дубовые плахи, скрепленные металлическими пластинами на крупных заклепках.

Со стражей разобрались с ходу, быстро и бесшумно. Никто из наемников-тюрков так и не понял, почему из груди каждого вдруг выросли длинные жала. Они умерли, даже не охнув, – лучшие стрелки русов знали, куда целить. Рерик подбежал к двери, попытался ее открыть и понял, что это бесполезно – она была заперта изнутри. Тогда он зашвырнул крюк на вершину башни, который прочно зацепился за каменный зубец.

– Я сам, – сказал он Ингварю, когда тот уже готовил ему «волков» в помощь. – Следите за дверью, чтобы никто не выскочил и не поднял шум.

– Понял, – ответил сын хакана. – Удачи…

Он знал, как Рерик умеет драться. И впрямь, в тесных помещениях донжона особо не развернешься, много воинов там не нужно, они будут лишь мешать друг другу. А Рерик с его невероятными способностями мог заменить десяток воев.

Донжон был жилым. Это стало понятно, когда в одном из окон под самой верхотурой появился свет. Рерик приблизился к окну, заглянул – и сразу же отпрянул назад. Его охватило сильное смущение.