Мы часто не осознаем, насколько важны социальные контакты для нашего здоровья. Когда мы молоды, здоровое тело кажется нам чем-то само собой разумеющимся и необходимым для качественной жизни, что мы слишком остро осознаем, когда заболеваем. Однако, чем старше мы становимся, тем меньше физическое состояние нашего тела определяет то, насколько хорошо, счастливо и удовлетворенно мы себя чувствуем. Мы в какой-то мере отходим от идеала тела, которое должно все время работать без перебоев, и приходим к позитивным жизненным установкам. Я уже упоминал об этом в вводной главе: несмотря на то, что с возрастом здоровье ухудшается, многие люди ментально чувствуют себя лучше (Hirschhausen и Esch, 2018).
Это стратегия адаптации, развившаяся с годами. Того, кто понял, что трудные времена являются частью жизни и что после дождя всегда светит солнце, небольшая проблема со здоровьем так просто с ног не свалит. Мы научились с ней справляться, при этом неважно, идет ли речь о поставленном диагнозе заболевания или о субъективном ощущении недомогания. Со страхом нам помогает бороться понимание, что мы можем на них влиять.
Высокая приспособляемость не ограничивается нашими ментальными установками. Она также наблюдается и на физическом уровне. Когда организм меняется в зависимости от окружающей среды, в биологии используют термин «пластичность». Это особенно заметно на примере спорта: если не считать генетических индивидуальных ограничений в движении, каждый способен влиять на свою подвижность. Мы знаем благодаря продолжительным спортивно-педагогическим и кинезиологическим исследованиям движения и сохранения сил в пожилом возрасте, что даже в зрелом возрасте мы можем пользоваться удивительными резервами своего тела. Сложнее всего их активировать (Baumann, 2002).
Активный образ жизни является одним из условий «успешного старения». С точки зрения спортивной науки, речь, в первую очередь, идет о занятиях спортом и движении (Conzelmann, 2008). Особую роль играет, само собой разумеется, психическая активность. И в обоих случаях это воздействие усиливается, если мы поддерживаем разнообразные социальные контакты.
Наш мозг также проявляет так называемую нейронную пластичность. Развитие нашего серого вещества не заканчивается, как раньше считалось, самое позднее в 20 лет. Клетки нашего мозга и синапсы могут до глубокой старости справляться с новыми вызовами при необходимости и при правильном воздействии.
Высокая пластичность нашего тела звучит как обещание: мы приходим в мир с генетическими предпосылками, которые устанавливают определенные границы. Однако мы сами определяем отношение, с которым к ним подходим, а также усилия, которые мы прикладываем, чтобы по-возможности их раздвинуть. Возраст и здоровье есть и остаются в определенной мере пластичными, если мы заботимся о том, чтобы эта гибкость таковой и сохранялась.