Реставрация в России

В 1999 г. Кремль столкнулся с теми же проблемами, с которыми имел дело в 1996, но при гораздо менее благоприятных обстоятельствах.

Дилеммы «семьи»

В 1996 г. никто не собирался отменять выборы просто из нелюбви к избирателям. Вопрос перед кремлевской верхушкой стоял совершенно в иной плоскости: как обеспечить сохранение власти для Ельцина и его окружения? Если это можно сделать через выборы, законным порядком — почему бы нет? Но не менее существенно другое. В Кремле твердо знали, что ни при каких обстоятельствах команда президента власти не отдаст.

Дело здесь было не в страхе перед коммунистами, а в трезвом понимании того, что смена власти повлечет за собой катастрофические последствия.

И в 1996 г., и 4 года спустя суть проблемы была сформулирована предельно откровенно: стране грозит «передел собственности». Сколько бы ни рассуждали либеральные экономисты о построении рыночной экономики, собственность и власть в России остаются теснейшим образом переплетены. В Восточной Европе за время либеральных реформ удалось создать некое подобие правящего класса. Эта группировка устойчива и самодостаточна. Она не только может благополучно пережить смену власти, но и способна успешно управлять ею в своих интересах. Когда антикоммуниста Лexa Валенсу на посту президента Польши сменил бывший коммунист Квасьневский, люди, контролирующие финансовый капитал, спокойно продолжали свои дела. Сменяющие друг друга правительства должны были сами искать у них одобрения.

В России ситуация сложилась иначе. Войдя в капиталистический мир в качестве сырьевого придатка Запада, наша страна так и не смогла сформировать собственную национальную буржуазию. Вместо единого, более или менее структурированного правящего класса — многочисленные группировки, клики, банды, «семьи». Внутренний рынок слабо интегрирован, наиболее динамичные производства работают на экспорт, но выжить без остальной страны они не могут. Поддержанием экономической и политической устойчивости занимается государство, оно же не дает обществу окончательно распасться на соперничающие группировки.

Без государства ни одна деловая империя в России 90-х не возникла и не выжила бы. Многие «первопроходцы рынка» быстро сошли со сцены именно потому, что не поняли этой простой истины. Отношения с государством строятся не на формальном договоре, а на личных связях, взаимопомощи и взаимном доверии между определенными группами предпринимателей и чиновников. Это уже не коррупция, а система, без которой не может существовать ни государство, ни бизнес. Описывая отношения между дочерью Ельцина Татьяной Дьяченко, банкиром Александром Мамутом, нефтяным магнатом Романом Абрамовичем, политиком Анатолием Чубайсом и олигархом Владимиром Потаниным, деловая газета «Ведомости» писала: «Что это, если не классическая old boy network по английскому образцу? Все вместе учились, все друг другу доверяют (поэтому, например, Мамут не верит в кремлевскую коррупцию, а Татьяну Дьяченко называет великой альтруисткой). Все вместе пьют кофе в парижских кафе, катаются на лыжах в Швейцарии». Это продолжение традиций, сложившихся еще в конце советской эпохи. «В каждом московском поколении были “золотые” мальчики и девочки с дорогими машинами и папами во Внешторге или адвокатских кругах. “Хорошие семьи” всегда держались вместе. Вот и Мамут женат на бывшей жене внука Брежнева. Мало кто из отпрысков этих семей нищенствует или бунтует. Особенно к 40 годам»1).

Группировка, сложившаяся вокруг президента, получила название «семья» не только потому, что центральной фигурой в ней является Татьяна Дьяченко, дочь Ельцина. Гораздо важнее, что сами отношения между партнерами здесь строятся совершенно неформально, по-семейному. Здесь не все друг друга любят, но все друг с другом неразрывно связаны. Приход во власть нового человека немедленно разваливает систему. И не столь уж важно, кто этот новый человек — Зюганов, Лужков или Лебедь.

Практически все деловые группировки зависят от перераспределения ресурсов. Тот, у кого власть, обеспечивает господствующее положение своей «семье». За помощь на выборах надо расплачиваться. Ресурсов в стране мало, а претендующих на них много. Организовать полноценный и устойчивый экономический рост такие элиты неспособны. Специалисты по захвату собственности просто не могут стать эффективными руководителями производства — у них совершенно другой тип мышления.