Ретромания. Поп-культура в плену собственного прошлого

Впервые метафора нью-йоркской панк-культуры как лоскутного одеяла из обрывков всего, что произошло до неё, была сформулирована Джоном Хольстромом, соучредителем и редактором журнала Punk, пилотный номер которого вышел из печати первого января 1976 года. «Одной из отличительных черт панк-культуры было стремление в прошлое в поисках правильных ориентиров, мы не делали ничего нового», — расска-(ывал он Джону Сэвиджу. К созданию журнала Хольстрома подвигла нью-йоркская группа The Dictators, чей дебютный альбом 1975 года «Со Girl Crazy» потряс воображение будущего издателя и его партнёра Легса Макнила, так как оказался первой I ыастинкой, которая в некотором роде была «летописью их жизней», как выразился Макнил. Жизни, которая, по-видимому, состояла сплошь из «Макдональдса», пива, повторов телешоу,

комиксов и второсортных фильмов. The Dictators была группой критиков даже в большей степени, нежели New York Dolls. В действительности басист и автор песен Энди Шерноф был музыкальным критиком и писал заметки для CREEM, а также выпускал собственный фэнзин Teenage Wasteland News. Практически такое же название Хольстром и его напарник изначально хотели дать своему журналу — Teenage News, позаимствовав его из текста неизданной песни New York Dolls.

РАНЬШЕ

Не успев получить все дивиденды от внимания музыкальной критики, The Dictators уступили свои пятнадцать минут славы другой нью-йоркской группе — Rarnones. Звук The Dictators был несфокусированным и высокопарным, в духе The Who, в то время как Rarnones стремились к самобытности и выразительности: неустанной, забористой монотонности.

Само название группы свидетельствовало о почти научном интересе к музыке шестидесятых. «Ramone» — слово, ставшее для каждого участника группы сценической фамилией, — пошло от псевдонима Пола Маккартни, который он использовал, когда участвовал в записи пластинок The Scaffold, ливерпульской группы, в которой играл его брат Майкл. Г 1родюсер Крейг Леон выстраивал звучание дебютного альбома группы, ориентируясь на «А Hard Day’s Night», до того, как пришёл к монофоническому звучанию. Символом семидесятых и влиятельнейшей группой своего времени Rarnones стали не только благодаря своему минимализму, но и своей позиции и мировоззрению: ирония и чёрный юмор вели группу вперёд; будучи еврейским коллективом, они охотно обыгрывали тематику нацистской пропаганды в песнях вроде «Blitzkrieg Вор» и «Today Your Love, Tomorrow the World» (первоначально песня называлась «Гт a Nazi, Baby»). Один из исследователей творчества Rarnones — Ник Ромбе утверждал, что источником вдохновения для группы было телевидение (преимущественно кабельное), со всей характерной для него зацикленностью («повторами»), иронией и социокультурными маркерами, которые порождает эта среда. Фильмы о Второй мировой войне, повторы сериалов шестидесятых годов, ночные сеансы второсортных кинофильмов — всё это легко уживается в текстах группы. Латентная тяга к ретро

15 полной мере была раскрыта в пятом альбоме группы «End of the Century»: при работе над ним Rarnones сотрудничали с Филом Спекгором, перепевали The Ronettes и писали новые песни, насквозь пропитанные ностальгическими мотивами, как, например, «Do You Remember Rock’n’Roll Radio?».

БУДУЩЕГО НЕТ

При всей своей привязанности к пятидесятым и шестидесятым дебютные альбомы Rarnones и Патти Смит, выпущенные с перерывом в несколько месяцев где-то на пороге между 1975 и 1976 годами, создали гигантскую трещину в истории рок-музыки — панк. Сама Смит всегда говорила, что считала пластинку «Horses» в большей степени программным заявлением относительно будущего, нежели летописью прошлого. Но в то же время добавляла: «Наша миссия заключалась в том, чтобы расчистить пространство для новой армии. И бойцы довольно быстро пришли нам на подмогу, и, когда они пришли, я и мои соратники очень скоро устарели. И именно потому, что мы своими корнями слишком глубоко ушли в историю. У нас был свой путь, у новых групп — свой».