Ретромания. Поп-культура в плену собственного прошлого

Спустя несколько лет после выхода в журнале NME статьи «Портрет артиста как потребителя» Ник Кейв, написавший её вместе со своим напарником по Birthday Party Роуландом Говардом, в своём творчестве стал недвусмысленно ссылаться на артистов, повлиявших на его творчество. Начал он с кавер-версии «In the Ghetto» Элвиса. В его втором альбоме «The Firstborn Is Dead» была мифического характера песня о том, что Элвис был назван в честь места своего рождения, Тьюпело, а название альбома является аллюзией на Джеси Гарона Пресли, мертворождённого брата-близнеца Короля. Альбом был упакован вместе с этнографическим буклетом внутри, который был не чем иным, как остроумной стилизацией под пластинки лейбла Folkways. Позже Кейв окончательно сформулировал принцип артиста-потребителя и куратора-создатепя, выпустив в 1986 году «Kicking Against the Pricks» — альбом кавер-версий практически на всё, что когда-то определило вектор творческого развития для него самого и его группы The Bad Seeds: блюз, кантри и эпические баллады Джина Питни и Глена Кэмпбелла.

Но «Kicking Against the Pricks» ни в коем случае не был первым кавер-альбомом. В1976 году Тод Рюндгрен выпустил пластинку «Faithful», одна из сторон которой была посвящена практически понотно-

но вселенную Достоевского или Уиндема Льюиса. Быть фанатом творчества Throbbing Gristle или Coil означало существовать в мире культурного экстремизма, их музыка всегда сопровождалась большим количеством сносок и обязательным списком «домашнего чтения». The Smiths наставляли своих слушателей множеством аллюзий в текстах (многие напрямую были заимствованы из фильмов, пьес и рассказов) и систематизированной иконографией иллюстраций в буклетах к пластинкам.

СЛАВНЫЕ ЦИТАТЫ

Марк Фишер утверждает, что группы начинают выполнять роль порталов, в основном когда их творчество связывает разные «культурные домены»: от музыки к художественной литературе, кинематографу или изобразительному искусству. На протяжении восьмидесятых группы всё чаще обращались к эзотерическим музыкальным формам или к истории популярной музыки, порталы крайне редко распространяли своё действие са её пределы. В начале девяностых я называл такой феномен «архивный рок», подразумевая то, как часто и много группы в своих интервью рассказывают о влияниях и точках взаимодействия их творчества с прошлым. Самые умные всегда зашифровывали карту вкусовых предпочтений в своей музыке так, что приходилось потрудиться ради того, чтобы прочитать её.

му воспроизведению классики шестидесятых. И Рюндгрен, с его глубокими знаниями студийной работы. легко воспроизвёл текстуру и атмосферу песен вроде «Strawberry Fields Forever» и «Good Vibrations». А тремя годами ранее, под занавес 1973 года, Дэвид Боуи и Брайан Ферри практически одновременно выпустили «Pin Ups» и «These Foolish Things» соответственно. Эти альбомы существенно расширили границы влияния обоих музыкантов как порталов для своих поклонников. Музыка этих артистов, тексты их песен и визуальные образы чётко определяют пункты культурной привязки, от которых развивалось их творчество: Боуи написал песню про Энди Уорхола, а Ферри отдал дань уважения Хамфри Богарту к своей песне «2НВ» и продолжал упражняться в этой культурной шараде на «Do the Strand» и много где ещё, привлекая себе в помощь поп-арт, Обри Бёрдсли, Ницше и Скопа Фицджеральда.

«Pin Ups» был бесхитростным упражнением на тему «это мои культурные корни», равно как и альбом «Moondog Matinee» группы The Band (также выпущенный осенью 1973 года). Боуи поставил на паузу свою артистическую эволюцию, чтобы предаться ностальгии по славным временам, по славному Лондону середины шестидесятых, по песням The Pretty Things, The Easybeats и The Yardbirds. На обложке альбома красовалась Твигги - лицо и тело Карнаби-стрит в 1965 году. «These Foolish Things» Брайана Ферри был выписан из богатых палитр рок- и соул-музыки пятидесятых и шестидесятых: классика Пресли, Смоки Робинсона, The Beach Boys и Лесли Гор. Такой выбор был своего рода контраргументом,

Но со временем такие карты становилось читать всё легче и легче, пока эстетическая координатная система не всплыла на поверхность звука и не стала совсем очевидной. The The Jesus and Mary Chain, Spacemen 3 и Primal Scream были пионерами новой чувственности. Эти группы провозгласили себя хранителями канонов юродивых (среди которых часто встречались неудачи с точки зрения музыкального бизнеса) вроде The Velvet Underground, The Stooges, Love, MC5 и Suicide. В творчестве The Jesus and Mary Chain изначально было нечто метафизическое. Умиротворяющее неблагозвучие сочеталось в нём с традиционализмом, с которым они подходили к написанию песен (на одну половину Ramones, на вторую — The Ronettes). Даже беспорядки на концертах The Jesus and Mary Chain, казалось, носили метафизический характер: борьба за право иметь причину для бунта, которая в музыкальной прессе получила историческое обоснование как продолжение панка, ещё жившего в памяти.

СЕЙЧАС