Рецепт тумана со специями

– Да, да! Характер раны навел меня на мысль, что к Ларкинсу подкрались сзади, и сзади ударили ножом – но как это возможно, если не предположить, что его кто-то отвлекал, а возможно, и удерживал – спереди?

– У Ларкинса были два визитера, – задумчиво протянул инспектор, – хм, а в этом что-то есть…

– Послушайте: теперь, когда я вам привел эту девушку, горничную Мэгги Гаррисон, и она вам дала недвусмысленные показания, что Джеймс Олридж никак не мог быть убийцей…

– Но он мог зачем-либо вернуться, – заметил инспектор, – когда горничной не было.

– Простите, инспектор, – вмешалась Агнес, – Но какие мотивы вы собираетесь ему предъявить?

– Я с ним уже говорил, – помрачнел инспектор. – Он уверяет, что лишение наследства его не пугало, так как наследовать там было нечего, кроме долгов. Мы навели справки, и увы, похоже все так и есть: отец утопал в долгах, тогда как у сына долгов нет вовсе, и следовательно, срочной нужды в деньгах тоже нет. Разве что – он убил его в пылу ссоры? Как вы думаете?

– В пылу ссоры можно ударить кулаком в лицо… или по голове стукнуть чем под руку подвернется, – возразил Невиллл, – а не подкрадываться сзади с ножом. И где он взял в пылу ссоры нож, если его в кабинете просто не могло быть?

– А может, на стене висел – какой-нибудь такой, красивый, вроде заморской диковинки, – заметил инспектор.

И не успел Невиллл возразить инспектору, что во время визитав чужой кабинет затруднительно снять со стены нож так, чтобы хозяин этого не заметил, как на пороге возник служащий и объявил:

– Сэр, к вам какая-то леди.

Невиллл оглянулся. На пороге стояла дама в меховой ротонде и шляпе, украшенной пышными перьями. Когда она подняла густую вуаль, то Невиллл с изумлением узнал миссис Виллоуби.

– Прошу садиться, мэм, – пригласил ее жестом констебль.

Она не сдвинулась с места. Видимо, решила, что дойти до стула и сесть – это расход сил, а у нее и так их маловато. Не меняя своего положения, она прошелестела голосом едва слышным:

– Я хочу сделать признание.

– Да, мэм?

– Это я убила мистера Ларкинса. Джеймс Олридж невиновен.

– Как вас зовут? Представьтесь, для начала.

– Меня зовут Хелен Клэр Виллоуби.

– Она мать невесты Джеймса Олриджа, – шепнул Невиллл инспектору, и тот ответил ему недоуменной гримасой, которая явно говорила: «Бывают же чудеса на свете».

– А зачем вы это сделали, леди? То есть… какие же мотивы у вас были для убийства? – спросил у несчастной дамы констебль, глядя на нее с с таким плотоядным видом, с каким кот глядит на мышь, с которой желает поиграть прежде, чем съесть.

– Они у меня были, мотивы, – пролепетала миссис Олридж, – но позвольте мне о них не говорить.

– А все же? Просто так никто не убивает, а если вы такое совершили, то значит, причина у вас была…

Миссис Олридж покачнулась. Подскочив к ней, Невилл сопроводил ее до стула, шепнул констеблю: «Воды». Женщина пила воду мелкими глоточками; зубы ее стучали о стакан.

– То есть, – отчеканил меж тем контебль, – мотива убивать у вас не было? Или вы мне скажете, или…

– Я повторяю, – прошептала она умирающим голосом еле слышно, и слезы прочертили на ее лице две дорожки, – мотив у меня был, но я лучше умру, чем расскажу вам о нем. Да и зачем? Разве не довольно того, что я призналась?

Невилл и инспектор переглянулись. На лице инспектора была написана откровенная ирония, на лице Невилла – сострадание пополам с недоумением.

– Вам не кажется, что она пытается оговорить себя? – шепнул Невилл; ответом ему был понимающий взгляд инспектора, как бы говорящий: «Естественно понимаю – вы что, за дурака меня считаете?!»

– Мэм, а вы не могли бы показать нам, как вы это сделали? – осведомился инспектор.

Мисс Виллоуби уставилась на него непонимающим взглядом.

– Ну вот, вы говорите, что вы его убили. Как и чем?

– Ножом, – пролепетала она недоуменно, – разве вы не знаете? Об этом даже в газетах писали.

– Именно, что в газетах, – отвечал инспектор многозначительно, а затем поднял со стола линейку, – представим, что это нож. Возьмите его.

– Зачем?!

– Представьте, что мистер Парсон – это мистер Ларкинс. Как вы его ударили? Подойдите к нему… вы позволите, мистер Парсон? – подойдите и ударьте его этой линейкой, как будто ножом.

Приподнявшись от стола, дама подошла к Невиллу, и ткнула его линейкой в грудь.

Невилл и констебль переглянулись.

– В грудь? Но мистер Ларкинс был убит ударом в шею, мадам, – заметил инспектор. – Может, попробуете еще раз?

На этот раз миссис Виллоуби осторожно ткнула Невилла в шею кончиком линейки, и оглянулась, словно спрашивая: все ли я правильно сделала?

– Как я вижу, мадам, вы правша? Вы укололи его в левую сторону шеи. А удар был нанесен в правую, то есть убийца, очевидно, был левша. И ножом был нанесен не укол, как у вас, а длинный порез. То есть, вы понятия не имеете о том, как было совершено преступление.

Миссис Виллоуби ответила ему слабым предобморочным взглядом.

– Скажите, миссис Виллоуби, вы решили выгораживать жениха своей дочери? Но зачем? Вы же рискуете надеть веревку на свою шею, – мягко спросил Невилл.

– Я… никого не…