Ревизия психоанализа

Даже если бы представилась такая возможность – вскрыть все подавленные детские переживания, то открылась бы значительная часть {073} подсознания – но никоим образом не все оно, ибо и в последующие периоды имели место эпизоды подавления. (Таков генетический подход.) С другой стороны, если ничего не знать об этих детских переживаниях, можно раскрыть все подавленное, воспользовавшись эквивалентом рентгенологической картины – то есть изучая «настоящее» состояние подсознания через феномены переноса, сновидения, ассоциации, оговорки, стилистику речи, жесты, движения, выражения лица, тональность голоса – короче, через все поведенческие проявления. (Таков функциональный подход.) (Надо особо отметить, что феномены переноса суть нечто большее, чем переживания детства с их переносом на отца и мать.)

Оправданны оба подхода, и генетический, и функциональный. Однако, используя только генетический подход и перенос (как простое повторение детских переживаний), психоаналитик не только упускает бо́льшую долю подсознательного материала, но и склоняется к использованию открытого детского материала для объяснения того, почему пациент стал таким, каким он является в настоящем. Поступая так, психоаналитик подменяет главный принцип психоанализа: принцип переживания бессознательного в ходе исторического исследования. Несмотря на то что это может быть хорошо (правда, недостаточно хорошо) для составления психологической биографии пациента, этот метод не обладает никакой терапевтической ценностью. Многие пациенты, так же как и психоаналитики, испытывают удовлетворение, когда анализ приводит к тому, что представляется удовлетворительным объяснением невроза в чисто интеллектуальной, а не в чувственной сфере. (Конечно, я знаю, что анализ должен быть не только интеллектуальным переживанием; я сейчас говорю не об этом теоретическом постулате, а о том, что, по моим наблюдениям, во многих случаях происходит в ходе анализа.)

Эти короткие замечания станут более понятными, если мы вспомним, что было сказано о фиксации на матери и отце: тяга к этим фигурам частично {074} объясняется повторением прежних уз, но коренится в тотальной психической структуре личности, если она так и не сумела обрести себя во всей полноте. Конечно, классический психоанализ прав в своей критике поверхностного или просто просветительского подхода к настоящему, но представители классического психоанализа несправедливы в своем отношении к функциональному подходу в упомянутом здесь смысле. Нет ничего поверхностного в тщательном проникновении в глубоко подавленные аспекты настоящего опыта, как раз чисто умственный подход к детскому материалу может быть очень поверхностным. Наше знание об этих проблемах далеко от адекватности, и, по моему мнению, необходимы большие усилия для того, чтобы лучше разобраться в исцеляющих возможностях припоминания, повторного переживания и реконструкции детского чувственного опыта.

Такие же исследования должны коснуться другой близкой проблемы, о которой мы практически ничего не знаем. Я имею в виду теории о связях между ранними и поздними переживаниями и опытами. Согласно классической теории, поздний опыт является повторением раннего путем фиксации на определенных догентитальных уровнях либидо или регрессии до этих уровней. Теория в данном случае исходит из того, что существует некий узел, где смыкаются причинные связи прошлого и настоящего. Например, предполагают, что скупец регрессирует до анального уровня развития либидо. Однако, как я уже подчеркивал, то, с чем мы имеем дело при анальном удерживании, при орально-садистской ориентации, при садизме и мазохизме, при биофилии и некрофилии, при нарциссизме и фиксации на инцесте, есть, по сути, способ существования, с помощью которого люди отчаянно – но тщетно! – пытаются справиться с фундаментальными для человечества проблемами бытия.

Одно решение может быть лучше другого с точки зрения наиболее гармоничного и здорового образа жизни, но все они выполняют функцию системы ориентации и приверженности. Все это – «духовные ориентации» в смысле данного выше определения. Человек адаптируется к одной из этих ориентаций как к своей частной религии и живет в согласии с ее догматами. Ориентация сильна не потому, что является регрессом к {075} догенитальному уровню либидо, но потому, что исполняет функцию ответа на требования жизни, ответа, подпитанного энергией всей системы.