Революция 1917 года

Против Керенского плели интриги не только левые – большевики, левые эсеры, анархисты, меньшевики-интернационалисты, составлявшие достаточно широкий и противоречивый фронт. Против Керенского интриговали и правые силы. В уличной прессе в это время шли колоссальные яростные атаки на Керенского. Аргументы левых и правых были иногда одинаковыми.

Само по себе это свидетельствует о фантастическом сужении политической базы Керенского. Мало кто хотел умирать за большевиков, за установление власти Советов, но уж точно никто не хотел поддерживать Керенского. Кроме того, происходившее казалось эпизодом политической игры. Керенский – отыгранная карта, на Учредительное собрание надежды нет – так считали многие генералы, представители консервативных и даже некоторых либеральных кругов. Учредительное собрание все равно будет социалистическим, вряд ли из него получится работающий правительственный орган; может быть, и неплохо, если большевики скинут Керенского: их опереточная власть продержится недолго и окажется естественным шагом на пути к установлению нормальной крепкой военной диктатуры. Многие искренне верили, что хуже Керенского никого быть не может. Вполне образованные современники говорили: «Ну что большевики? У нас уже был Керенский, большевики – примерно то же самое».

Многочисленные словари, выпущенные после Февральской революции, доходчиво разъясняли гражданам новые термины и трактовки. «Социалисты – это люди, которые добиваются такого порядка в государстве, чтобы не было ни хозяев, ни рабов. Все люди должны трудиться». Или о сепаратном мире: «Когда мы, например, в лесу работаем, а один уйдет от нас, оставив нас дорабатывать дело одним и за него, то этим он выдает своих товарищей по работе».

Толковники были подробнее словарей и еще более популярны. Например, про «женский вопрос» следовало такое разъяснение: «Женщины ограничены в своих правах. У нас в России женский вопрос перестанет существовать, потому что женщины будут избираться наравне с мужчинами и в Учредительное собрание, и в Государственную думу».

Такое отношение к Керенскому и последнему Временному правительству отражало не только сложившуюся политическую ситуацию, но и более глубокие процессы. Февральская революция пробудила колоссальный энтузиазм, люди невероятно политизировались. Выпускались политические брошюры, многие ходили на всевозможные митинги. Появилось слово «помитинговать»: «я пойду вечерком помитингую» – в смысле «поучаствую в митинге, послушаю, поговорю». Люди готовы были тратить время и деньги на политические мероприятия. Но этот энтузиазм и вера в чудо революции к осени 1917 года обернулись разочарованием. На смену политизации пришли нарастающая аполитичность и пессимизм. Людей все меньше заботили революция и судьбы страны, они все больше думали о выживании.

Неполитические газеты осени 1917 года о большевиках пишут гораздо меньше, чем о других проблемах. Дефицит, в особенности продовольствия, холод, рост преступности – это беспокоило жителей многих городов. Люди уходили из политики, разочаровывались в ней. Мы обычно описываем революции как действия необычайно активных людей. На самом деле эффект политической мобилизации, которую провели большевики и их союзники, был напрямую связан с политической демобилизацией их врагов. Временное правительство оказалось в тяжелом положении не только потому, что активизировались его противники слева, но и из-за действий его оппонентов справа и нарастающей аполитичности тех, кто раньше поддерживал Керенского.

Возвращаясь к вопросу о роли Ленина, нужно сказать, что он был безусловно политиком очень высокого класса и без него конфигурация сил оказалась бы совершенно другой. Но даже если бы Ленина не было, России вряд ли удалось бы избежать гражданской войны.

Материалы к лекции

Александр Рабинович. «Большевики приходят к власти»

Работа американского историка Александра Рабиновича – плотная, густо насыщенная фактурой политическая история периода от Июльских дней 1917 года до Октябрьского переворота. В фокусе его внимания – события в Петрограде и роль в них большевистской партии. Этой темой американский исследователь занимается уже больше полувека. Написанная на основе мемуаров, газет, западных архивов (советские были для Рабиновича закрыты), книга «Большевики приходят к власти» вышла на английском языке в 1976 году. Она встретила враждебную реакцию официальной советской исторической науки, так как противоречила догматической трактовке истории Октября. С приходом перестройки, однако, книга стала первым переведенным в СССР крупным исследованием революции, сделанным в западной академической среде.