Революция и конституция в посткоммунистической России. Государство диктатуры люмпен-пролетариата

С одной стороны, российская конституция выстроена на признании базовых конституционных принципов, вытекающих из либеральной конституционной доктрины. С другой стороны, их интерпретация и практическое применение оказываются агрессивно нелиберальными. Это нашло свое отражение в конечном счете в доктрине «суверенной демократии», которая расшифровывается как доктрина «ограниченного конституционализма».

Официальная конституционная доктрина стала эволюционировать в направлении признания особого статуса российского конституционализма, к которому общие подходы неприменимы в силу особенностей российской культуры, укоренившейся традиции или по соображениям безопасности. Возникла своего рода конституционная паранойя, при которой общепризнанные трактовки конституционных принципов одновременно и признаются, и отвергаются.

Но в этом глубоком внутреннем конфликте заключен и серьезный потенциал для дальнейшего развития российского конституционализма. После некоторой паузы как ответная реакция на это очевидное и даже в какой-то мере демонстративное противоречие возникает альтернативное конституционное движение, которое идет по тропе, несколько десятилетий назад проложенной советскими правозащитниками.

Это конституционное движение, скорее всего, будет добиваться аутентичного толкования тех конституционных принципов, которые российской конституцией были признаны, но не познаны. Можно предположить, что вопрос о конституционных принципах будет иметь для будущего конституционного движения то же значение, которое вопрос о конституционных правах имел для конституционного движения 60—70-х годов прошлого столетия. Дискуссия о принципах, возможно, станет главным нервом грядущей конституционной реформы.

Глава 38. В тени эпохи «нелиберального конституционализма»

Конституционализм в России оказался освоен, но не усвоен. Есть сама конституция, есть конституционная инфраструктура и даже конституционный суд, есть тысячи блестящих профессионалов, практикующих конституционное право, но общий философский смысл и политическое содержание конституционализма остаются для подавляющей части населения и даже для многих «профессиональных конституционалистов» своего рода terra incognita. В связи с этим каждый раз, когда вокруг российской конституции разворачивается дискуссия, приходится возвращаться к конституционной пропедевтике.

Принципиальная важность «принципов»

Одним из самых «неусваиваемых» пунктов является органическая связь между конституционализмом и либерализмом. В посткоммунистической России, как и в советской, по-прежнему остается популярной «нелиберальная» концепция конституционализма. Почему-то в России считается, что можно иметь конституционализм как в Европе, а демократию — как в Азии или даже в Африке.

Тем не менее у конституционализма может быть только либерально-демократическое содержание. Конституционализм — это политико-правовая оболочка либерализма. Вне контекста либеральной идеологии он не имеет никакого смысла. Конституционализм, соединенный, например, с «суверенной демократией», так же похож на свой прообраз, как потрошеная утка в витрине китайского ресторана похожа на живую птицу.

В России весьма неохотно и редко признают, что конституционные принципы являются самым главным и самым существенным в конституционализме. В то же время это вытекает из самой природы конституционализма. Конституция соединяет в себе юридическое и политическое начала. Она своего рода двуликий Янус, который одной стороной обращен к праву, а другой — к политике. Политика и право в конституции как раз и соединены узким перешейком конституционных принципов.

Через конституционные принципы осуществляется юридическая интерпретация законов и правоприменительной практики. Но сами конституционные принципы не подлежат юридической интерпретации. Их смысл можно уяснить, только подвергнув их политической, идеологической интерпретации. Своими корнями конституционализм уходит в правоприменительную практику, а крона его возносится в небеса, где дуют либеральные идеологические ветра. Ствол, который соединяет корни с кроной, состоит из конституционных принципов.

Если общество не принимает в полном объеме ту систему философских и политических взглядов и ценностей, юридическим оформлением которых является конституционализм, значит, оно не принимает в полном объеме и сам конституционализм. Как нельзя быть наполовину беременным, так нельзя быть и «ограниченно конституционным».

Конституционализм либо есть, либо его нет. Либо все конституционные принципы подлежат последовательной либеральной интерпретации, либо они превращаются из принципов в декорации, в фигуру речи, которая не имеет никакого отношения к реальной правоприменительной практике. Эта формула очень плохо приживается в России, где все время можно наблюдать интенцию к созданию своей собственной «национальной» версии конституционализма.

Конституционное достоинство