Революция консерваторов. Война миров

Вообще Российская академия наук уже давно напоминает мне какое-то сборище мафусаилов, которые не знают, куда пристроить своих детей, и издеваются над всеми нами, рассказывая, что у них, во‑первых, мало денег, а во‑вторых, помещения у них отобрали, поэтому они теперь никак не могут творить. Ну так они не только творить не могут — они не способны даже написать заявление о собственной отставке. Все, имеющее отношение к Академии, незаметно превратилось в бесконечный фарс, когда журналисты уже начинают впрямую издеваться и задавать провокационные вопросы, но на это никто не обращает внимания и количество академиков и членкоров продолжает расти ускоренными темпами.

Вопрос высокого статуса ученых, конечно, очень важен. Но для меня очевидно, что не могут такие колоссальные обломки империи существовать и содержаться просто «ради фана». Есть простые жесткие показатели, и надо им соответствовать. Во всем мире наукой занимаются по-другому. У нас, к сожалению, неправильно организована системная работа. Давайте не будем забывать, что Советский Союз в какой-то момент серьезно забуксовал в развитии науки. Это абсолютно закономерно, так всегда бывает, если тратить деньги непонятно куда и непонятно на что.

Замечу, что во всем мире приоритет уже давно отдается университетской работе — кроме Китая, у которого академическая наука организована по тому же принципу, что и у нас. Хотя китайцы сейчас тоже начали двигаться в направлении того, чтобы университет также являлся научным центром. В этом есть большой смысл, потому что параллельно резко возрастает качество образования — что неудивительно, если в университетах преподают реально работающие люди, которые становятся профессорами и академиками в силу своих реальных заслуг, а не потому что со всеми дружили и дожили до этого счастливого момента.

Итак, за последние десятилетия в нашей стране были созданы общественные институты, которые не имеют ничего общего ни с национальным характером, ни с национальными традициями, ни с национальным мироощущением. И что с этим делать, как выработать модель, где все было бы справедливо и закономерно, никто не знает.

Был ряд предложений, призывавших вернуться к историческому опыту — то есть предлагалось смену элит проводить исходя из принципов, которые когда-то уже были использованы, правда, с переменным успехом. Иначе говоря, это либо реинкарнация аристократии, которую также можно назвать партией — потому что, по сути, что правящая партия, что аристократия в России всегда была подчинена воле того, кто находится на самом верху (хотя и не без эксцессов, как показывает нам опыт дворцовых переворотов). Либо второй путь — аналог масонского ордена или ордена иезуитов. Путь, которым пошел Владимир Ильич Ленин. Но насколько применим этот опыт в современной России — это, конечно, большой вопрос. Хотя, как известно, мы больше всего на свете любим бежать спиной вперед.

Как бы то ни было, сейчас аристократии уже давно нет. А зацепки в сознании по-прежнему остались. Во-первых, у нас всегда были сильны вождистские настроения. Во-вторых, всегда было понимание, что раз уж люди во власти дело делают, конечно, у них должна быть какая-то материальная отдача. Но никто не думает над тем, как создать социальные институты, способные разрешить это противоречие. Как сделать так, чтобы люди ощущали, что все по справедливости, и при этом понимали, где они находятся. И осознавали, что о них заботятся, что они могут вырасти, что если они вырастут, у них будет определенный набор благ. Всего этого нет! Это все оказалось в теневой зоне, когда «мы ни о чем не говорим вслух, но все понимаем, мы же друзья, мы здесь обо всем договоримся: а вот система откатов, а вот система заказов».

Доходит иногда до смешного. Когда-то, в конце 80-х годов, расследуя громкое «хлопковое дело», потрясшее самые основы СССР, потому что открылась дикая коррупция — приписки и т. п., — сотрудники правоохранительных органов столкнулись с серьезной проблемой. Действительно серьезной — дело чуть не рассыпалось. Суть вот в чем: когда они вызывали свидетелей и спрашивали: «Вы давали взятку?» — те вообще не понимали, о чем идет речь. Один и тот же диалог повторялся раз за разом:

— Вы взятку давали?

— Нет.

— Ну вы вот этому человеку денег давали?

— Да.

— А почему вы ему деньги давали?

— А как не дать? Я же его уважаю!

Вот в чем проблема: они выказывали уважение! В существующих традициях этот принцип незыблем: вот уважаемый человек, я ему несу свое подношение, будь то деньги или что-то еще. Говорили тогда: можно в чистом поле стол поставить, а на него телефонный аппарат, ни к чему не подключенный. Все сразу поймут — начальник. И понесут деньги. Но никто не воспринимал это как взятку. Традиция!

Но это для них традиция. А для нас же это коррупция!