Революция на Альфе Ц

После десятиминутных бесплодных поисков Ларри увидел старика, сидящего на скамейке и не обращающего внимание на то, что происходит вокруг.

Ларри подбежал к нему.

— Вы можете сказать мне, где здание Капитолия? То самое, где у них тюрьма?

— Почему ты все еще здесь, парень? Все уже уехали.

— Быстрее, быстрее, ответьте мне на вопрос.

Старик неторопливо ткнул рукой влево от себя. Ларри отчаянно бросился бежать и наконец увидел нужное здание. Он резко сбежал по ступенькам и метнулся в открытую дверь.

— Эйтори! — закричал он. — Эйтори! — Он помчался к двери, ведущей к камерам. — Эйтори!

— Не нужно кричать, парень, — раздался позади него чей-то тихий голос. — Эйтори не забыли. Они взяли его с собой.

Ларри повернулся.

— О'Хара!

— Я тут запираю все двери. Картер решил, что это может быть неплохой идеей — наглухо запереть здание Капитолия. Давай выйдем на улицу.

Здоровяк О'Хара вывел его наружу и запер главные двери.

— Готово. Теперь все в безопасности. — Он повернулся, чтобы уйти.

— О'Хара, подожди.

— Прости, Ларри, но не могу. Меня ждут. Встретимся позже.

Он спустился по лестнице и растаял в сгущающихся сумерках. Где-то вдалеке пропела труба.

Ларри остановился в ожидании того, что будет дальше. Труба пропела снова, на этот раз громче.

— Внимание! Внимание! — раздался из скрытого где-то громкоговорителя голос Картера. — Внимание! Мы подготавливаем эвакуацию. Внимательно слушайте. По следующему сигналу трубы все должны собраться у Восточных ворот. Повторяю: Восточные ворота. Далее мы пойдем организовано, согласно подготовленному заранее плану. Мы пойдем по джунглям под охраной вооруженных солдат. Животные не будут нам опасны, потому что станут разбегаться от наших выстрелов. Заранее выбранные пятьсот человек останутся в лагере номер один, который сейчас строится в двадцати километрах от Лондонской колонии. Согласно плану они будут укреплять этот лагерь. Остальные пойдут дальше и на рассвете доберутся до лагеря номер два, который будет расположен в пятидесяти километрах от Лондонской колонии. Там останутся еще пятьсот выбранных заранее колонистов. Остальные пойдут в лагерь номер три, находящийся в десяти километрах от Чикагской колонии. Там они соединятся с силами из Хенрикстауна и пойдут на Чикагскую колонию с целью захвата земного звездолета. Будьте готовы идти по следующему сигналу трубы.

Ночь уже надвигалась всерьез. Ларри обдумал события прошедших нескольких дней. Он сделал для колонии очень важное дело и теперь чувствовал, что искупил свою вину.

Он чувствовал, что искупил свою вину не только в собственных глазах, но и в глазах отца. Как там отец любил повторять? «Космический полицейский должен быть всегда готов принять решение и придерживаться его».

Ларри медленно шел по улице.

Затем натолкнулся на вертолет, стоящий прямо на мостовой. Ларри посмотрел на него и медленно вытащил из кармана радиолампу. В этой лампе и было сосредоточено все, что давало ему право вернуться обратно в Чикагскую колонию, на «Сад», вернуть лампу и покончить с революцией, прежде чем она пойдет полным ходом.

Ларри глянул на лампу, затем на вертолет и улыбнулся.

— Космический полицейский должен быть всегда готов принять решение, — сказал он вслух. — И придерживаться его, — добавил затем.

Он посмотрел на небо. Звезды уже начали появляться на этом темнеющем покрывале, и Ларри стал рассматривать их. Альфа I Центавра и Бета Центавра, конечно, уже зашли, но улицы все еще освещал темно-красный цвет Проксимы Ц. И не просто освещал, а окрашивал улицы в цвет крови.

Ларри глядел на звезды, понимая, что отказался от них навсегда. Все его детские мечты о Патруле, о полетах от звезды к звезде, о том, что он там увидит, развеяны. Он сам отказался от Денеба, Ригеля, Проциона и других звезд — отказался от них ради первобытной и странной планеты.

А где-то там, подумал Ларри, есть Земля, планета, где он родился, планета, которую он любил, планета, которую он больше никогда не сможет назвать домом. Ларри попытался найти старое знакомое Солнце и его девять планет, но они затерялись во множестве звезд, разбрызганных на бархатной черной миске небес.

Ларри не смог отыскать Солнце. Возможно, это и к лучшему, подумал он.

Прозвучал последний сигнал трубы. Ларри еще раз глянул на звезды.

— Космический полицейский должен быть всегда готов принять решение, — прошептал он. — И придерживаться его.

Ларри чувствовал, что в конце концов отец одобрит его поступок. Потому что он остался верен не Земле или Патрулю, а себе самому. И это единственное, что действительно имеет значение.

Ларри поглядел на блестящую лампу, которую вытащил из аппаратуры, погладил ее гладкий бок, затем резким движением руки разбил о тротуар.

Лампа взорвалась миллионом крошечных осколков, разлетевшихся по бетону. Они слабо мерцали в странном багровом свете Проксимы Центавра.