Революционер на паровом ходу

– Вы разумно говорите, – заметила она ему. – И мне тем более удивительно, как при такой разумности, Вы не смогли уразуметь, что подобное должно исходить от партии. От партии, Карл! А не какого-то частного лица. Своим необдуманным заявлением, Вы поставили партию в двусмысленное положение.

– Не понимаю, как я мог скомпрометировать партию, если партия до сих пор даже не вспоминала обо мне.

– Карл, ну какой же Вы…, - и вдруг она улыбнулась. – Вы очень милый. Правда. Но ничего не понимаете в некоторых вещах, очевидных для любого политика. Ведь тот, кто входит в партию, может рассчитывать на государственную должность. Вы понимаете?

Теперь до Карла дошло.

– Происхождение, будь оно не ладно, – произнёс он. – А у Эрхарда оно достаточно благородное?

– Ну, разумеется! – был ему ответ. – Кому он иначе был бы интересен с его бездарными стихами!

– Поэтому он министр, а мне в партии места не нашлось…

– Не унывайте, Карл, – приободрила его она. – Мы же друзья, верно. Мы найдём какую-нибудь лазейку, мы обязательно придумаем, как решить и эту проблему. Но прежде…

– Да, я помню, – ответил Карл. – Нужно всё обговорить, чтобы далее действовать вместе сообща.

– Ну, вот видите! – она обрадовалась. – Вы же сами всё понимаете. И поэтому Вы должны понять меня. Эту Вашу аптеку лекарственных трав нужно закрыть.

На миг Карл лишился дара речи. А она смотрела на него так ласково.

– Как, простите, закрыть? – спросил он срывающимся голосом.

– Карл, Вы должны понять. С тех пор, как эта аптека появилась, упали доходы других аптек. А ведь аптекари имеют друзей. Вы понимаете?

– Друзья должны помогать друзьям, – проговорил Карл слова, которые услышал от неё четверть часа назад.

– А те обращаются к своим друзьям. И так доходит до самого верха. Очень важные люди волнуются. Карл, Вы наживаете себе врагов. А потом хотите, чтобы эти могущественные враги согласились на мир с эльфами?

– Но ведь эти лекарства!…

– Карл! – заставила она замолчать его. – Политика это искусство возможного. Если угодно, это торг. Вы должны в чём-то уступить, чтобы получить желаемое. Займите разумную позицию, и партия сможет помочь осуществиться Вашей мечте.

– Значит, если я закрою аптеку?…

– Ах, Карл, как Вы торопливы, – всплеснула она руками.

Она сейчас была с ним той же самой Розой, которую он знал несколько лет назад. Она была намного умнее его и знала очень важные вещи, которые ему ещё только предстояло познать.

– Ведь своей торопливостью Вы понаделали столько проблем. Вот, скажите, зачем Вы выдвинули эту свою идею о подземных сельских домах?

– Но в этом-то что плохого? – удивился Карл. – Уж от того, в каких домах будут жить фермеры, ни аптекари, ни их облечённые властью друзья не страдают.

– Это так, но не совсем, – заметила она. – Есть поступки, оказывающие своё действие не впрямую. Вот так и тут. Ваше предложение заметно улучшает жизнь фермеров. Они станут более независимы. А это нарушит сложившийся баланс в экономике. Что потянет за собой сдвиги в общественных отношениях. Это в стране, где только-только пришли к примирению общества после революции. И мы пока не можем спрогнозировать, какие это вызовет политические потрясения.

– Роза, – он посмотрел неожиданно пристально. – Скажите мне прямо. Вы так боитесь потерять своё политическое влияние?

Она вспыхнула от его наглости. Но сдержала себя и ответила почти спокойно.

– Я шла к этому очень долго. Наш несправедливый мир, где женщина всегда на вторых ролях. Вы же сами видите, мне приходится держать этого недотёпу Эрхарда свадебным генералом, чтобы иметь возможность на что-то влиять самой. Вы хоть представляете, чего это мне стоило?

И он увидел её совсем другой. Несчастной, и вынужденной бороться, за то, что ей на самом деле не нужно. Но иной цели она себе не представляла. А он бессилен был ей объяснить.

– А это Ваше озеленение городов! – возобновила она его обвинение. – Новые дома, новые города. Вы не задумались, что всё это снизит расходы всего общества в целом. Экономика рухнет!

– Но, простите, я не понимаю…

– Да Вам и не нужно ничего понимать! – она тут же осеклась. – Извините меня Карл. Вы умный человек, но право слово, есть вещи посложнее всяких механизмов. Чтобы больше не попадать впросак, Вам достаточно знать одно. Партийная дисциплина. Всякие нововведения, будь то озеленение, новые дома и уж тем более города-сады – всё это прерогатива партии, а не отдельного лица.

Она снова улыбнулась ему. Ну уж теперь-то он понял?

– Почему-то мне кажется, – ответил он. – Что, при такой чудесной политической логике, партия, обещавшая людям перемены к новой жизни, никогда не решится ни на какие даже малейшие изменения.

– Карл, – раздосадовано вздохнула она. – Вы меня разочаровываете. Вы же врач! Вы знаете, что такое врачебная этика…

– Довольно! – отрезал он решительно. – Скрывать ошибку лечения. Призывать пожертвовать сегодня жизнью одного пациента, ради спасения завтра жизней других. Но вы взялись лечить целую страну. Страна ваш пациент. А может быть и вся планета. И если из-за вашего лечения этот пациент умрёт, то завтра второй попытки уже не будет.