Революционный метод быстрого изучения любого иностранного языка

Слова — это наш общий мозг. Собравшись вместе, мы показываем на все, что есть в мире, и называем это словами, пока наши умы не настроятся друг на друга, образовав такой огромный оркестр, что скрипачка из Лос-Анджелеса может не услышать виолончелиста из Пенсильвании, но все же мы все вместе играем совершенную музыку, отбиваем совершенный ритм. Слово — невероятная штука.

И это не значит, что аккорды, которые мы играем, просты: в них тысячи нот, они соединяют правописание с произношением и грамматикой. Самая низкая нота — это грамматика: мы с вами никогда не скажем «этот собак», хотя говорим «этот хомяк». Это грамматика собаки, и она звучит в нашем мозге низким, вибрирующим тоном виолончели.

Звук и написание, конечно, тоже принимают участие в оркестре. Наверное, это духовая секция, и ее мощный звук велит нам, не задумываясь о причинах, говорить «сабака», хотя мы пишем «собака».

Значение — это мелодия, и это не простая песенка. Это какофония образов, историй и ассоциирующихся с этим словом других слов. Я могу показать на милый маленький комочек шерсти и сказать «собака», и вы согласитесь. «Да, — скажете вы. — Это собака». А потом я могу показать на огромного ньюфаундленда и сказать «собака», и вы снова согласитесь. Я даже могу сказать: «Вся собачья преданность в ее глазах», — и вы будете опять согласны, хотя собственно собаки в разговоре даже не было.

Помимо двух десятков определений собаки есть еще огромное количество родственных слов. Когда мозг воспринимает слово «собака», тысячи этих слов приходят в боевую готовность, и десять тысяч других слов, не относящихся к собаке, отходят в отступление. Собака лает, но она не кричит и не орет. Вы можете плавать по-собачьи, но не есть по-собачьи, даже если это очень большой и вкусный бутерброд. Слова соединяются автоматически, и вы инстинктивно чувствуете, какие подходят друг другу, а какие — нет.

Все эти составляющие — звучание, написание, грамматика, значение и связанные слова — образуют огромную симфонию, которая называется «собака». И в ту секунду, когда я говорю вам, что «собака» по-английски — dog, в эту симфонию врывается посторонний, звучащий не в лад, звук горна. Ррррруаааааааааа.

Русские собаки — не наши друзья

Вы можете говорить бегло, потому что слова складываются вместе автоматически. Когда вы думаете «собака», в ту же секунду вспоминаете тысячи других слов, которые могут продолжить ваш рассказ. Ваша собака может скулить, лаять или спасти упавшего в колодец знакомого. В это слово встроены многослойные воспоминания и опыт — и все это мгновенно теряется, если перевести слово на другой язык.

Почему? Потому что перевод лишает слова их музыки.

Наша симфония «собаки» существует только на родном языке, и никто, кроме нас, ее не слышит. Когда я учил русский в языковой школе, мы смотрели фильм, в котором главный герой напился, забыл взять с собой ружье, и его загрызли собаки. Серьезно. В английском языке собака — лучший друг человека. В русском — собаки оставляют после себя только изгрызенные ботинки.

Я сказал вам, что dog — это собака по-английски, но это не совсем так. Даже понимая, что и чихуахуа, и ньюфаундленд — это действительно «доги», мы все же упускаем большую часть оркестра. Где грамматика, произношение, где правописание? Вы никогда ничего не слышали о «догьей» преданности. Где все другие слова, связанные с этим «догом», которые дают ему жизнь в вашем воображении и разуме?

Давайте учиться слышать симфонию с новыми словами. Потому что когда вы ее услышите, вы никогда не захотите слышать перевод — этот рев горна, звучащий не в тон.

С чего начать: мы нечасто говорим об абрикосах

Некоторые люди владеют словом, а некоторые… м-м-м… э-э-э… не владеют.

Стив Мартин

Вы не услышите музыку со своими словами, пока не выучите слова. Но какие слова? Как узнать, с чего нужно начать?

Не все слова созданы равными. Некоторые мы употребляем гораздо чаще, чем другие. В английском по меньшей мере четверть миллиона слов. Но зная только сотню наиболее употребляемых, вы поймете половину того, что читаете. Мы выколачиваем много пользы из наших самых употребляемых слов.

Если быть честным, то многие из них — это так называемые функциональные слова, то есть старые надежные помощники вроде «в», «с» или «на»; в разных языках они ведут себя по-разному, поэтому нельзя начать с них. Сначала надо выучить несколько существительных, чтобы было что положить «в» них или «на» них. Так что даже если на время отложить слова-помощники, вы сможете найти группу простых и полезных слов, которыми вы будете пользоваться постоянно.