Революционный метод быстрого изучения любого иностранного языка

Ключевые слова

► Вы можете сделать слова более запоминающимися с помощью двух способов:

♦ изучая истории, которые они рассказывают

♦ связывая эти истории со своей жизнью

► Создавая флеш-карточки, используйте лучшего рассказчика всех времен: Google Images.

► И потом потратьте пару секунд, чтобы найти связь между каждым словом и своим личным опытом.

Какого рода турнепс?

Я не хочу говорить о грамматике.

Я хочу говорить, как леди в цветочном магазине.

Элиза Дулитл — Генри Хиггинсу.

Джордж Бернард Шоу. Пигмалион

До сих пор все шло отлично. Вы взяли написание и произношение слова и соединили это с миром образов. Играя в игру «найди отличия», вы выбрали одно или два изображения, а играя в ассоциации, связали все это со своим личным опытом. Вы сформировали об этом слове мультисенсорнсе воспоминание и создали флеш-карточку, которая напомнит вам о нем именно в тот момент, когда это необходимо. Ваш маленький оркестр начинает играть, и звучит он чудесно.

Всё? Возможно. Немного не хватает секции виолончели — грамматики — но сейчас в ней, может быть, еще нет необходимости. Нужна ли вам грамматика сейчас или она понадобится позже — зависит от языка, который вы изучаете. Поясню.

В английском с большинством существительных мы обращаемся одинаково. Мы можем взять предложение — «I bought a dog» («Я купил собаку») — и заменить в нем существительное — «I bought a cat» («Я купил кота») — не повредив при этом грамматической конструкции. К сожалению, далеко не во всех языках это так. В других языках коты могут быть не в той грамматической группе, где их друзья собаки. Когда-то так было и в английском: тысячу лет назад мы говорили о án docga (собака) и ánu catte (кошка), и позор на вашу голову, если вы забудете про и в ánu. Со временем мы все это позабыли, и грамматические различия в английском между кошками и собаками исчезли. Но в других языках такого не случилось. В этих языках для того, чтобы успешно построить предложение, нужно помнить, к какой грамматической группе принадлежит то или иное существительное. Это называется род существительного, и это настоящая головная боль.

В современном английском тоже встречается похожее бедствие.

«Почему, ну почему, — спрашивают меня мои студенты, изучающие английский, — мы не можем купить a milk (молоко)?»

Это я знаю. «Потому что молоко — это неисчисляемое, — отвечаю я. — Можно купить a gallon, a сир, a drop или a swimming pool (галлон, чашку, каплю или бассейн)».

«Тогда почему мы не можем передать вам an information (информацию)? — возражают они. — Вы же можете сказать нам one information (одну информацию)».

Это правда. Немцы часто говорят то an information, то informations, и не вызывают при этом путаницы. Я пытаюсь вывернуться: «В английском языке информация — это нечто метафорическое. Мы представляем ее себе как огромный океан, из которого мы берем чуть-чуть и передаем это друг другу».

«А багаж? Багаж — это тоже нечто метафорическое?»

На самом деле вопрос, который задают мне студенты, звучит так: «Почему в грамматике нет смысла?»

Ответ тут прост, и он сразу все объясняет: грамматика — это отражение нас самих. Это живая иллюстрация наших попыток внести смысл в собственный язык. В русском сейчас чаще употребляется слово чтут вместо чтят. Многим кажется, что чтут «лучше звучит», но не в этом причина его популярности. Просто оно придает некоторый смысл неправильным формам глаголов бегут и дадут. Несколько сотен лет назад то же самое произошло со словом есмь, переместившимся в одну группу со словами счесть и лезть, возможно, до конца следующего века брезжут превратится в брезжат. Нам нравится объединять слова в группы по какому-то признаку, даже если эти группы — в данном случае неправильные глаголы — не имеют смысла.