Reyborn Tayny-Veroniki-Spidvell 3 Zloveshchee-prok

личиночной форме они были милыми малышами и доставляли мне много неожиданного удовольствия. У меня

появилась привычка посещать их ежедневно, с нетерпением ожидая момента, когда они откроются и шагнут на ветви, влажные и дрожащие.

- Actiasluna, - пробормотала я. - Доброе утро вам всем.

- Мисс, вы разговариваете с деревьями?

- На самом деле нет, Джордж, я приветствовала мою коллекцию коконов.

Я указала на маленькую колонию. - Это образцы Actias luna, лунный мотылeк. Когда они появятся, они станут бледно-

зелеными мотыльками размером с руку мистера Стокера. - Я развела руками, чтобы указать размер взрослого имаго, и

глаза Джорджа расширились.

- Они кусаются? - осторожно спросил он. Как y большинствa городских детей, у него был нездоровый страх перед

природой.

Я подавила вздох. - Они не кусаются. Actias luna во взрослом виде не имеет рта.

- Как он ест?

- Он не ест, - сообщилa я ему. - Он живет только неделю, и его цель - просто размножение.

- Как, как?

Я остановилась, не зная, насколько обширными могут быть познания Джорджа о птицах и пчелах. - Они существуют

только для того, чтобы делать других лунных мотыльков.

Казалось, он удовлетворился этим объяснением и перешел к делу. Он размахивал газетой, и я увидела, что The Daily Harbinger превзошла сама себя. Заголовок был больше обычного, и имя Стокерa было прописано со всей его

формальности, включая его почетный атитул.

- Черт побери, - пробормотала я, поспешив в Бельведер. Первым делом надо было показать Стокеру статью и

выдержать неизбежное проявление гнева, который последует. Но когда я передалa газету и приготовилась, он просто

сидел неподвижно несколько минут и читал. Закончив, он аккуратно сложил газету и отложил ее в сторону.

- Мы знали, что это произойдет, - все, что он сказал.

Он вышел из Бельведера, и я побежала вслед за ним к широкому газону, где он принялся за работу над своим

последним проектом - восстановлением воздушного шара Монгольфье. Яркo-синий и сверкающий золотыми

эмблемами королей Бурбонов, он был заказан Людовиком XVI после того, как несколько других успешных полетов

убедили короля в многообещающем потенциале пилотируемого полета. Это так и не призошло. Вмешалась

революция, и воздушный шар был заброшен. Король потерял голову, a воздушный шар был продан графу

Роузморрану, проезжавшему через Париж во время террора. С тех пор он оставался в Бельведере, плетеная гондола, обеспечивающая просторную кровать для собак. Но у Стокера были другие идеи, и он привык возиться с этой штукой, даже сумев запустить ее для незабываемого полета над огородом, из-за которого буфетная прислуга визжала и

пряталась в угольном погребе большую часть дня. Его светлость был особенно увлечен этим проектом, предоставив

Стокеру carteblanche на заказ любых материалов, необходимых для его восстановления.

Пока я стояла молча, Стокер занялся сортировкой различных веревок и канатов; его служба в военно-морском флоте

и бродячем цирке помогали ему вязать узлы и выполнять такелажную работу. Распростертый на заледеневшей от

мороза траве, блестящий лазурью воздушный шар, производил великолепный эффект. Поздние воздушные шары

Монгольфье были больше и крупнее, но я предпочитала эту уменьшенную версию Aérostat Réveillon.

- У тебя неплохие успехи, - похвалила я Стокерa. - Если бы ты мог убедить Бетони прекратить использовать гондолу в

качестве корзины для собак, ты мог бы предложить поездки на воздушном шаре по два пенса за каждую.

Он изогнул бровь, но не оторвался от своих швов. - На самом деле, я уже говорил с его светлостью об использовании

его как иллюстрации свойств полета, когда музей откроется. Например... - он начал с очень технического объяснения

подъемной силы и относительной плотности нагретого воздуха, и небеса знают, что еще. Он прервал себя

посредине фразы. - Ты не слушаешь.

- Конечно, нет, - согласилась я. - Я думаю о нашем преследователе вчера вечером и о статье в Harbinger сегодня утром.

Его взгляд обострился. - Ты думаешь, что они связаны?

- Не имею малейшей идеи, - честно сказала я ему. - Но есть полдюжины возможностей установить личность нашего

злодея. Мы не можем проверить их все сами, поэтому мы должны располагать самой последней информацией о

состоянии расследования. Мы должны выяснить, кто может быть связан с этим делом, а также заинтересован в наших

перемещениях и местонахождении. И так как ты теперь разоблачен в связи с этим скандалом, время имеет

существенное значение. Чем раньше мы сорвем маску с этой тайны, тем скорее мы сможем восстановить твое имя.

Я ожидалa, что моя напыщенная речь вызовет улыбку, но в ответ он даже не сдвинулся с места.

Через мгновение он кивнул. - Я полагаю, ты права. Ты хочешь посоветоваться с Морнадеем?