Режиссер Советского Союза

— Вы не перестаете удивлять меня, Алексей, — произнес Франческо через некоторое время. — Но пока я не вижу причин для отказа от сотрудничества.

Мутноватый вообще типаж. Имеет выходы на итальянских киношных воротил, при этом зачем-то сидит в Москве. Денег здесь особо не заработаешь.

— Тогда предлагаю следующий вариант. Открываем через ваше посредничество компанию в Италии. У меня большие планы на кино и рекламу. Условия необходимо обдумать, так как я все-таки гражданин СССР. Наверное, придется работать через какое-то советское юридическое лицо. Мы в любом случае печатаем пробную партию календарей в Финляндии, а далее везем ее во Францию, Италию и Германию. И мне нужен выход на авторитетных продюсеров. Если вы знакомы с Дино де Лаурентисом, то он подходит лучше всего. Далее можно поговорить с кем-нибудь из французов. Еще нужен выход на какую-то знаковую европейскую галерею. Не для этой пародии на пин-ап, — обвожу рукой зал, — а для совершенно иных картин, которые могут заинтересовать западного зрителя.

Итальянец по мере понимания, что именно я вещаю, медленно офигевал. Ну, брови у него точно почти на лоб залезли. Это я переборщил, конечно. Простые советские люди не могут знать таких нюансов, если они не работают на одну всемогущую организацию из трех букв. С другой стороны, мне необходимо выходить на европейский рынок. И надо как-то начинать. Советская государственная машина очень неповоротлива и ленива. Если художнику или шахматисту заплатили на Западе, то чиновники тут как тут. Мол, давай, товарищ, большую часть сдавай в казну, а на оставшиеся крохи получай сертификаты для «Березки». Насколько я понимаю, советский гражданин не имеет права хранить валюту, обязан сдать ее государству. Мне же нужны живые деньги на технику, рекламу, найм иностранных специалистов, в конце концов.

Насколько я понимаю, никто не будет препятствовать мне открыть счет в условном Credit Suisse. Только нужно доехать до отделения банка. До выезда за рубеж пока далеко, вот и приходится полагаться на итальянца. Но какой-то агент в Европе мне все равно нужен.

О! Вот и консультант прибыл. Я с тестем не разговаривал с достопамятного конфликта на даче. Наконец вся семья в сборе. Рыжики сразу бросились в мою сторону, но немного смутились под взорами улыбающихся Самсона и итальянца. Обнимаю дочек и жду остальную делегацию.

— Не ожидал, — Филиппыч подводит итог ознакомления с нашими работами. — Выставка. Да еще в Пушкинском!

Некоторое время помявшись, он наклоняется и шепчет мне на ухо:

— Ты это. Не обижайся на меня, Леха. Вспылил и наговорил лишнего. Еще и выпил лишку в тот день.

Теща и Зоя при этом делают вид, что все хорошо. Похвалили Серегу, познакомились с Антоновой и атташе. Поахали от комплиментов в нашу сторону. Типа идеальная семья.

На самом деле ситуация далека от совершенства. После отъезда брата мы вроде нашли какой-то баланс. Разговариваем, помогаем делать уроки близняшкам, смотрим вместе телек, даже спим регулярно. Но есть во всем этом какой-то налет искусственности. Даже секс стал механическим, что ли. Может, у Зои иные ощущения — я ее не спрашивал.

— Даже не знаю, что тебе посоветовать, — отвечает тесть, когда мы с ним отошли в сторонку. — Обычно все делается через наши структуры, и открывается счет в Внешэкономбанке. Но ты же хочешь вести самостоятельные расчеты. А это уже не мой уровень. Да и вряд ли тебе кто-то позволит этим заниматься.

Некоторое время Филиппыч думал, забавно нахмурив брови. Затем выдал очередную банальщину:

— Я посоветуюсь со знающим человеком. Но на многое не рассчитывай. Уж больно это тема скользкая.

* * *

— Более половины надо переписывать, — видя возмущенный взгляд васильковых глаз, поясняю: — Оксана, пойми, — нам нужно создать идеологически выверенное произведение, но при этом не оттолкнуть читателей и зрителей. Я же не против пропаганды. Но у людей уже давно началось подспудное отторжение некоторых штампов. Наш герой должен быть без страха и упрека. Фронтовик, и вообще, он настоящий комсомолец. Но зачем ты его зазнобу изображаешь такой неестественной?

— И что не так с девушкой?

— Ну, она должна как-то выбиваться из образа идеальной спортсменки и комсомолки. А то прям нашел наш Иванушка свою Василису Прекрасную, и все у них хорошо.

— И что в этом плохого? — не сдается белорусская оппозиция.

— В том, что мы пишем не сказку. Людям неинтересно читать про всякие елейные истории. Нужен какой-то надрыв. Может, другая девушка — соперница нашей героини. Или, наоборот, какой-нибудь сладкоречивый подлец из Торгсина, который пытается отбить девушку у героя.

— Торгсина давно нет. И зачем вообще создавать нездоровый образ работника советской торговли. У тебя тесть с женой работают в этой системе. Или ты специально? Мстишь родственникам?