Режиссерское искусство театра кукол России XX века

„Кукла – это вопрос: „А, где ее душа“? Кукла – есть наглядный пример того, что есть кто-то или что-то, что ее оживляет. Кукла – есть свидетельство того, что есть еще кто-то внутри или сверху, или сбоку, что кукла сама по себе, не заканчивается сама собой. Кукла всегда – встреча. Кукла всегда то, что рождается в соприкосновении. Кукла – ОБРАЗ ВСТРЕЧИ. Есть то, что снаружи, но что-то есть и внутри. То, что внутри – не видно с первого взгляда. Кукла – это система взаимоотношений с тем, что скрыто“ [523] .

А скрыта в кукле всегда – человеческая душа. Она беззащитна и нуждается в оболочке. Об этом – один из лучших спектаклей Кудашова – „Мы“ (по Е. Замятину), созданный, как дипломный спектакль „кудашей“ (художник – А. Запорожский).

…Свет гаснет, – писал о спектакле В. Ахрамков, – и по залу начинают хищно рыскать лучи софитов, сильно напоминающих прожектора концлагерей. Не отыскав ничего подозрительного в зале, лучи сходятся в центре сцены, где франтоватого вида молодой человек упоенно произносит: „Не ясно ли: допускать, что у „я“ могут быть какие-то „права“ по отношению к Государству, и допускать, что грамм может уравновесить тонну, – это совершенно одно и то же. Отсюда – распределение: тонне – права, грамму – обязанности“. Свет неожиданно вспыхивает, и под первые аккорды безумной аукцЫоновской „Жидоголоноги“ люди в прозодежде – черные комбинезоны и береты, – держа над головами одинаковых безликих кукол, начинают метаться из угла в угол, больше напоминая загнанных зверей, в панике бегущих от опасности. Гонят их два устрашающего вида Хранителя с выбеленными лицами, в черных балахонах с капюшонами» [524] .

Кудашовский спектакль – не о строительстве космического корабля «Интеграл», который должен взвиться в мировое пространство и «проинтегрировать бесконечное уравнение Вселенной», принеся ее обитателям «математически безошибочное счастье». Он – о нашем нынешнем времени, о человеческих душах, которым тесно и страшно жить в «многоклеточном организме» государства.

На примере этого спектакля отчетливо видны, как связи режиссерских поколений, так и самобытность самого режиссера. Связь прослеживается в том, что в кудашовском мире, так же, как и в кукольном мире Слонимской, «нет ничего, что не было бы создано творческой волей поэта и художника» [525] , и в узнаваемой «образцовской» условности совмещения «живого с неживым» (рука с шариком), сочетаемой с филигранной четкостью коллективной актерской работы с тростевыми куклами («Необыкновенный концерт»), и в «королёвской» публицистичности («В золотом раю»), и в ярости протеста против тоталитарной идеологии («Дракон» В. Шраймана)…

Узнаваемых параллелей множество, но это только инструментарий, фундамент, на основе которых Кудашов строит собственную систему режиссерского мышления и действия в условном театре. На свободной сцене, с минимумом декораций и бутафории, с условными куклами, его театральные метафоры «отрываются от сцены» и достигают цели – входят в души зрителей, независимо от их возраста и убеждений.

Это режиссер, будучи по своей природе театральным поэтом, сочиняет и создает свои спектакли по законам стихосложения: «…И тогда ты вместе с небольшой горсткой доверенных начинаешь отстаивать ту крохотную область бытия, которая каким-то образом была доверена тебе. И напряженным трудом оправдываешь свой убогий удел, и ставишь кукольный театр выше психологического – не только потому, что, только в кукольном театре есть надежда, на то, что персонаж действительно оторвется от сцены, и в этом не будет натужной неправды, или дешевого трюка. А просто потому, что таков один из законов этого театра» [526] .

Заключение

Мы не знаем всех красок и изобретаем новые…

Гийом Аполлинер

Есть время марионеток, а есть – петрушек, прошли десятилетия «тростевых», масок и планшетных кукол…

В течение ХХ века в России родилась и сформировалась новая профессия – режиссер театра кукол. С момента своего зарождения в Санкт-Петербурге 1911 года она последовательно, элемент за элементом созидалась, выстраивалась, эволюционировала, превратив кукольные представления из традиционного эксцентрического «потешного действа» в сложное профессиональное, самобытное искусство.

Крупнейшие российские режиссеры и художники театра кукол, работая над спектаклями, год за годом своими открытиями обогащали этот театр, систематизировали, создавали новые спектакли и методики обучения.