Режиссеры «Мосфильма»

Увы, этот, как теперь принято говорить, проект ждала неудача. И художественная, и коммерческая. Особенно в сравнении с «Белыми ночами» Лукино Висконти. Итальянский гений, экранизация которого, конечно же, не показывалась в СССР, перенес действие в современность, но оказался более «достоевским», чем Пырьев. Так же как, кстати, великий Акира Куросава. Лучший на сегодняшний день кинематографический «Идиот» говорит по-японски. Куросава дал героям другие имена, облачил их в кимоно и гэта. И не боролся с «достоевщиной». Он о ней просто ничего не знал. Как и сам Федор Михайлович.

Приступив к директорству на «Мосфильме», Иван Александрович принялся расширять студию. Высочайший указ об этом был издан еще в 1946 году, однако в связи с послевоенными трудностями и отмечавшимся уже сталинским охлаждением к советскому кино об увеличении мощности главной кинофабрики страны временно забыли. Когда же количество фильмов резко возросло, возникла острая необходимость в увеличении пространства. Так что современными огромными мосфильмовскими площадями мы обязаны именно Пырьеву.

А еще мы обязаны ему двумя любимейшими режиссерами.

Эльдар Рязанов окончил ВГИК в 1950 году и отправился, как он сам впоследствии вспоминал, «лакировать действительность» на необъятных просторах родины. Аж до Сахалина добрался. Когда же ветры свободы позволили вернуться в Москву и приступить к постановке игрового фильма, директор студии предложил дебютанту сценарий Бориса Ласкина «Карнавальная ночь». Рязанов прочел его и отказался. «Я — серьезный режиссер и всякую белиберду снимать не намерен» — не поручусь за точность цитаты, но смысл был именно таким.

Пырьев еще раз вызвал его и еще раз предложил. Рязанов опять отказался. И еще раз. Когда директор вызвал его в четвертый раз, то, истощив весь запас тюркских слов и словосочетаний, которым, как уже было замечено, владел в совершенстве, произнес: «Если ты, тырым-бырым, не будешь ставить это, то ты, тырым-бырым, вообще вылетишь отсюда!» Опять же цитата неточна. Точен смысл.

Рязанов снял временами неровный, подчас ученический, но совершенно очаровательный фильм про то, как веселая, озорная, задорная молодежь побеждает старого, замшелого сталиниста Огурцова, не понявшего, что в стране наступили новые времена.

Если кто-то другом был в несчастье брошен
И поступок этот в сердце вам проник,
Вспомните, как много есть людей хороших,
Их у нас гораздо больше, вспомните про них.

В 1956 году к нормальной жизни в СССР вернулось много людей, когда-то в несчастье брошенных друзьями, родственниками и близкими. Песня юной и прелестной Люси Гурченко вселяла в них надежду на то, что, быть может, хороших людей действительно больше.

«Карнавальная ночь» стала чемпионом проката. Ее посмотрели почти 50 миллионов человек, и Рязанов, благодаря легкой руке и тяжелому слову Пырьева, сделался режиссером, без фильмов которого невозможно представить советскую жизнь второй половины ХХ века.

Леонид Гайдай в славном 1956-м уже был автором большого кинофильма. Экранизацию сибирских рассказов Короленко «Долгий путь» не помнит сегодня никто, зато вторая лента молодого режиссера осталась в памяти у многих. Впрочем, совсем не так, как того хотел бы ее постановщик.

«Жених с того света» — комедия совершенно блистательная. Легкая, изящная и в то же время четкая, злая и бескомпромиссная. Про родную бюрократию и чиновничество так говорил разве что Салтыков-Щедрин.

Плятт и Вицин, Зеленая и Алтайская в 1958 году были уже весьма знамениты. Но под руководством молодого режиссера играли не только талантливо (по-другому у них бы и не получилось), но, что удивительно, — дисциплинированно. Никто не высовывается, не «тянет одеяло на себя». Стройным, сплоченным ансамблем выполняют режиссерские задачи и установки…

Вышеупомянутому министру Михайлову лента не понравилась настолько, что количество поправок привело к превращению полнометражной комедии в среднеметражный фельетон, длящийся около 50 минут. В титрах теперь так и написано — кинофельетон. Студия сохранила плановую единицу и могла отчитаться: государственные средства израсходованы — картина выпущена. Хронометраж не тот, что заявлялся, так это — молодой режиссер виноват. Не справился.

Было решено Гайдая из постановщиков уволить.

И тогда Иван Александрович вызвал Леонида Иовича в кабинет, достал из ящика стола папку и произнес: «Тебя может спасти только историко-революционный фильм».

В папке был сценарий Александра Галича «Трижды воскресший», основанный на его пьесе «Пароход „Орленок“». Там рассказывалась история означенного плавучего средства, которое имело весьма героическую судьбу. Поначалу оно сражалось с белыми в Гражданскую войну. Потом — воевало с фашистами в Великую Отечественную. А теперь вот стоит на вечном приколе у пристани заштатного городка.