Все зарплатные чеки сотрудников клали в почтовый ящик, чтобы они могли забрать их в конце недели. В момент безумия Ричард схватил свой и чужой чеки одновременно. Когда он вынул чек из конверта, оказалось, что сумма чужого чека оказалась всего на 44 доллара, но к этому моменту он уже принял решение действовать. Ему даже в голову не пришло вернуть чек и притвориться, что он взял его по ошибке. Если он хотел вернуть своего ребенка, ему нужны были деньги. Если ему нужны деньги, придется обналичить этот чек. Несмотря на все свои неудачи в учебе, Ричард научился писать – и притом аккуратно – по крайней мере, достаточно хорошо, чтобы сносно подделать подпись.
Обналиченный чек решил его судьбу. Всю субботу он томился в своей комнате, просто ожидая стука полиции в дверь, но за ним так и не пришли. Каким-то образом преступление впервые в жизни сошло ему с рук. К утру воскресенья он подумал, что удача наконец-то улыбнулась ему.
Если он может безнаказанно воровать, значит, в мире гораздо больше доступных денег, чем он думал всего день назад.
В течение дня он осматривал местные магазины и наконец после захода солнца вломился в продуктовый, чтобы сбежать со всей наличностью из кассы. В общей сложности он украл всего три доллара мелочью, поскольку заведение было закрыто весь день. Ричард пришел в ярость из-за жалкой добычи, ради которой так сильно рисковал, и решил утопить свои печали в пиве, прихваченном из магазина вместе с пачкой сигарет. В тот вечер он сам устроил очень унылую вечеринку в полном одиночестве своей комнаты. Если бы Ричард знал, что это его последняя ночь на свободе, он, скорее всего, придумал бы что-нибудь более грандиозное.
Когда наступил понедельник и Ричард вышел на работу, ему пришлось встретиться лицом к лицу с начальником и целым профсоюзом работников склада, каждый из которых был ужасно зол на него. Он пытался притвориться, что ничего не знает, но в пятницу вечером его видели с коричневым конвертом. Его уволили сразу же, и полиция ждала его снаружи у входа. Он не стал утруждать себя бегством и вместо этого направился прямо к офицерам с вытянутыми руками. Теперь он уже знал, что к чему. Его обвинили в мошенничестве и краже со взломом, о которых он рассказал так, будто полиция уже знала обо всех деталях его преступлений. Его судили и признали виновным по всем статьям и приговорили к трем годам тюремного заключения. Тогда ему был всего 21 год.
05. Потеря
Ричарда доставили из зала суда в тюрьму штата Техас в Хантсвилле, где ему предстояло провести следующий год, прежде чем у него появится хоть какая-то надежда на условно-досрочное освобождение. Он сидел в тюрьме не в первый раз и на тот момент получил самый длинный срок в своей жизни. Если раньше он мог держаться особняком и просто пережидать, то на этот раз ему пришлось долгое время взаимодействовать с сокамерниками, к чему он определенно не был готов. Из-за его странной семейной ситуации, страха перед вниманием и неловкости с противоположным полом он был неразвит в социальном плане.
Однако в тюрьме способность нормально общаться может спасти жизнь.
И снова некая странная эмпатия спасла его. Ему удавалось легко угадывать мысли своих сокамерников, и благодаря продолжающимся головным болям и возникающей в результате ярости он смог зарекомендовать себя как грозный человек, несмотря на свою молодость. Сочетание черт характера, развившихся в ответ на жестокое обращение отчима, сделало его идеально приспособленным к жизни в тюрьме. Он мог нападать на слабых и в то же время избегать конфронтации с теми, кто сильнее.
Ему удалось пережить первый год заключения без каких-либо столкновений с надзирателями, несмотря на открытое презрение к ним и неоднократные грубые нарушения правил. Пока у тюремной охраны не было доказательств того, что Ричард избивает слабых заключенных, они на все закрывали глаза. Сокамерники тоже молчали, то ли из-за страха перед Ричардом, то ли из-за боязни последствий за стукачество.
Несмотря на все это, Ричард нашел собственную нишу и даже завел подобие друзей. В тюрьме не было недостатка в наркоманах, и хотя Ричард свысока относился к прото-хиппи, более закоренелые алкоголики и наркоторговцы стали его приятелями. Но несмотря на легкодоступность наркотиков и спиртного, Ричард в основном воздерживался.
Теперь у него появилась новая зависимость, навязчивая идея – его дочь.