Рядом с тобой

Салман не давал Гале жареную картошку, а делал ей пюре со сметаной. Стоял в очередях, чтоб купить апельсины и бананы, водил в зоопарк: это полезно обоим, будущей маме и малышу. А когда в студенческой поликлинике ему сказали, что надо сдать кровь на анализ, сдал – зажмурившись и скрипя зубами.

Их семейное счастье длилось двенадцать месяцев. В нем было столько любви и нежности, столько всепоглощающей, юношеской безрассудности и преданности! Они убегали с лекций в кино, целовались в последнем ряду, а потом фотографировались в ателье рядом с Зеркальной струей. Он любил фотографироваться, и она так благодарна ему за это, иначе от этих месяцев ничего не осталось бы. Ничего. За то время в ее альбоме фотографий больше, чем за всю жизнь. Наверное, тогда она и отсмеялась за всю жизнь. Они много смеялись – когда доедали купленную на последние деньги картошку, когда сломя голову бежали на занятия, катастрофически опаздывая к самым придирчивым преподам. Они давились смехом, когда строгая тетка в загсе, приподняв бровь, заполняла свидетельство о браке. Они не грустили, когда не было денег, – он брал гитару, и они пели. На чем не экономили, так это на американских джинсах – Салман две недели по ночам пахал на разгрузке товарных вагонов, чтобы купить две пары джинсов «Lee», а Галя за эти ночи связала два шикарных свитера. Голубой для Салмана, к его глазам, и изумрудный для себя. Были и трудные ночи – перед экзаменами, когда к утру от текстов и формул голова огнем горела. Так, что глазам было больно, но не сердцу. Было много счастливых ночей, когда не могли налюбиться и наговориться и утром перекусывали в пирожковой, а тетенька за прилавком улыбалась и смотрела с плохо скрываемой мечтательной грустью.

А потом все рухнуло. В один миг.

Ноги отекли, спина ломит, но Галка счастливая – она сдала последний экзамен, теперь она студентка третьего курса. Салман сегодня тоже сдает последний экзамен, и завтра они поедут в деревню к его сокурснику. Они уже были там несколько раз, ловили рыбу в Северском Донце. Это хорошее занятие, но потом долго не заснешь: только сомкнешь веки, как тут же клюет – и вскакиваешь как ошпаренный. Салман купил фотоаппарат, фотоувеличитель и теперь сам делал фотографии в институтской фотолаборатории. Он пытался договориться с хозяйкой, мол, раз в неделю будет занимать ванную комнатку на два часа, но та не разрешила. Вообще-то, хозяйка попалась им не очень. Злая как собака.

Сокурсник стоял на ступеньках у входа в институт.

– Галя, привет! – он махнул рукой. – Ну что?

– Сдала!

– Поздравляю! Я тоже.

– Поздравляю. Салман еще в аудитории?

– Нет, он уже получил свою пятерку. Ушел с каким-то мужчиной больше часа назад.

– С каким мужчиной?

– Лысый, в джинсовом костюме, из Чечни, они говорили по-чеченски.

Сердце упало – это же дядя Салмана, директор ресторана.

– А куда они пошли? – Галка осмотрелась.

Яркое солнце слепило глаза, и она приложила ладонь козырьком ко лбу. Ни Салмана, ни лысого поблизости не было.

– Не знаю. – Парень пожал плечами. – Так я жду вас завтра. Я уже макуху приготовил. – Он улыбнулся и повесил сумку на плечо. – Родственника берите с собой, я найду ему хорошую удочку. Пока! – И он побежал вниз по ступенькам.

– Спасибо! – вслед ему крикнула Галка и отошла в сторонку, чтобы ее ненароком не толкнули, потопталась немного и вернулась к институту.

Зачем? Непонятно. Минут через пять разболелась поясница, и, потирая ее, Галя пошла в телефонную будку: вдруг Салман ждет ее дома?

Трубку никто не взял, и Галя направилась к автобусу. Жарко, пот течет градом, еле доехала до дома.

С предчувствием чего-то нехорошего она открыла дверь квартиры и прислушалась – тихо. Сняла босоножки и уже хотела пройти в свою комнату, но из кухни ее окликнула хозяйка:

– У тебя гости!

В комнате сидел директор ресторана. Увидев Галю, он встал и поздоровался.

– Здравствуйте, – Галка шарила глазами по комнате, – а где Салман?

– Он уехал.

– Куда?

– В Аргун.

– Вы шутите?

Ноги ослабли, и она медленно опустилась на диван. Гость посмотрел на часы.

– Я никогда не шучу. – Он встал. – Вот что, дорогуша, Салман к тебе не вернется, так что ты свободная женщина.

– Что вы сказали?! – с недоумением спросила Галя, хлопая ресницами.

– У тебя больше нет мужа. – Он взял со стола барсетку и хотел выйти из комнаты, но Галя нашла в себе силы встать и преградила ему дорогу.

– Вот что, дорогуша, – прошипела она, – если ты немедленно не скажешь, где мой муж, я пойду в милицию! – Галка сжала кулаки.

Лицо гостя исказила злость, глаза налились кровью. Он грубо оттолкнул Галку и вышел в коридор. Она пошла за ним.

– Где мой муж?! Слушайте, я не шучу, я вызову милицию!

Лысый даже голову не повернул. Хозяйка топталась в коридоре. Увидев лысого, она услужливо распахнула входную дверь.

– Подождите! – Галя выбежала на площадку.

Кнопка лифта горела красным цветом, и гость пошел вниз по лестнице.

– Подождите! – Боль внизу живота усиливалась.

Она старалась не отстать, но ей это не удавалось, и количество ступенек между ними возрастало.

– Послушайте…

Мужчина не остановился.